Муж любовницы Маяковского. Как Осип Брик стал «рогоносцем

хранитель изящной словесности

Она: литератор, актриса с еврейскими корнями

Он: советский поэт

Счастливые часов не наблюдают…

В конце июля 1915 года 22-летний Маяковский, набирающий популярность поэт, был приглашен Эльзой Каган в дом ее старшей сестры Лили в Петрограде. Лиля была замужем и почти на два года старше восторженного юноши, который, прочитав гостям поэму «Облако в штанах», неожиданно попросил разрешения посвятить произведение хозяйке вечера. Это обидело Эльзу, но Маяковский, прежде за ней ухаживавший, всего себя отдал ее сестре. День знакомства с Лилей будущий мэтр советской поэзии назвал в автобиографии «Я сам» «радостнейшей датой».

Не прошло и недели, как Владимир пришел в дом Бриков и с порога заявил Лиле и ее мужу Осипу, что жить без нее не может. Так начался «брак втроем», который продлился вплоть до трагической кончины Маяковского – самоубийства, совершенного 14 апреля 1930 года. Весной 1919-го Брики и Маяковский переехали в Москву, как и в Петрограде, втроем в одну квартиру; с 1922 года часто и надолго выезжали за границу. Где бы они ни находились, их пристанище превращалось в богемный салон, привлекавший писателей, художников, искусствоведов. Брики взяли на себя роль литературных агентов Маяковского, заводя полезные связи и занимаясь изданием его произведений.

«Обручальным» украшением Лили в отношениях с поэтом стало кольцо с гравировкой ее инициалов ЛЮБ (Лиля Юрьевна Брик), повторяющихся по окружности. Получалось бесконечное «люблю»: ЛЮБЛЮБЛЮБЛЮ… Она носила его не снимая до конца своих дней (пламенного стихотворца ей суждено было пережить на 48 лет), как кулон, на золотой цепочке. В ответ Лиля подарила любимому кольцо, тоже с инициалами, придумав перевернуть первую букву его фамилии. И вышло графичное, зеркальное соседство W и М: Владимир (на латинице) Маяковский.

Формула любви

В бермудском треугольнике «Брики – Маяковский» были бурные внутренние и внешние течения. У Осипа, Лили и Владимира практически всегда имелись отношения с кем-то на стороне, при этом за закрытыми дверями их общего дома не раз случались капризы, ссоры и сцены ревности «среди своих». Осип и Владимир делили любимую женщину, а она не допускала, чтобы Маяковский сильно привязался к какой-то другой красавице: посвящал стихи, долго ухаживал, подумывал о браке…

Искренность и глубину чувств поэта-бунтаря к светской даме со свободными взглядами на семью и мораль не ставят под сомнение ни современники, ни биографы и исследователи его творчества. С Лилей сложнее. Ее привязанность к Маяковскому не лишена мотивов тщеславия, корысти (фактически он содержал семью Бриков, обеспечивая им жизнь на широкую ногу с деликатесами, бельем и косметикой из Франции, антикварными предметами интерьера и личным автомобилем) и собственничества – будь счастлив или со мной, или ни с кем! Кто-то из знавших скандальное трио очень точно назвал музу и мучительницу Маяковского «бестией, балансировавшей на грани добра и зла» – роковой женщиной, леди-вамп, как сказали бы мы сегодня, за которой репутация сердцеедки тянулась с гимназических лет.

Владимир Маяковский ушел из жизни 14 апреля 1930 года. О причинах его гибели продолжают спорить. Но не менее запутанной была и личная жизнь Владимира Владимировича. Это особенно проявилось во взаимоотношениях Маяковского с четой Бриков. Классический любовный треугольник составили Осип Максимович Брик, его жена Лиля Брик и поэт-футурист.

Сначала Владимир Маяковский влюбился в младшую сестренку, 17-летнюю Эльзу Каган, выросшую позднее во французскую писательницу Эльзу Триоле. В июле 1915 года Эльза приехала в Петроград погостить к замужней сестре Лили. Маяковского она затащила к Брикам, чтобы тот прочитал свое стихотворение "Облако в штанах". Слушателям стихи понравились, а поэту-чтецу понравилась Лиля. Да что там понравилась, он влюбился!

Все свои стихотворения и поэмы — за исключением одной "Владимир Ильич Ленин" — Маяковский посвящал Лиле Брик. Французское имя Лили он одним махом переделал в Лилю. Заодно и Осипа перекрестил в Осю. Отдельное издание поэмы "Про это" было проиллюстрировано фотомонтажными снимками с различными изображениями Лили Брик. На одном из снимков замужняя дама бальзаковских лет красовалась в пижаме. Для просвещенных англичан это уже был "шокинг", для обывателя в Советской России — тем более. Владимир любил любить напоказ.

Известный критик Юрий Карабчиевский давно заметил, что "нет бестактности и подглядывания в замочную скважину" при описании личной жизни Маяковского, который сам "сделал все возможное, чтобы самые интимные детали его жизни могли обсуждаться как общественные явления, как исторические события, как факты жизни страны".

Вначале Маяковский снял квартиру недалеко от бриковской, но пропадал у пары днями и ночами. Позже троица заселила огромную квартиру. В целях экономии, жили втроем в самой маленькой. Маяковский писал любовнице шутливые записочки с игривым текстом. Вот только исследователей порой ставило в тупик упоминание в них… мужа: "Целую Оську в усы", "Целую Оську в …" (справа рисунок губ с усами), "Целую 1000 раз тебя и 800 раз Оську". Собственно говоря, мы рассказываем историю любви, а не свального греха.

В 1918 году Лиля и Вова снялись в киноленте "Закованная фильмой". В этот период поэт окольцевал любимую. На его подарке были выгравированы литеры ЛЮБ. Если непрерывно читать их по кругу, получалось: "люблюлюблюлюблю". Внутри кольца — "Володя". Как-то некий чиновник пренебрежительно отозвался о Брик в присутствии Маяковского. Владимир Владимирович влепил ему оплеуху: "Лиля Юрьевна — моя жена! Запомните это!" В своей предсмертной записке поэт написал: "Моя семья — Лиля Брик".

Андрею Вознесенскому старушка Брик зачем-то рассказала, что "любила заниматься любовью с Осей. Мы тогда запирали Володю на кухне. Он рвался, хотел к нам, царапался в дверь и плакал…". Володя требовал от своей рыжей Лили верности и постоянства, единственного, чего эта пылкая натура не могла ему дать.

«Я любила заниматься любовью с Осей. Мы тогда запирали Володю на кухне. Он рвался, хотел к нам, царапался в дверь и плакал…», – Лиля Брик.

Стихи Владимира Маяковского наполнены безумством любви и пронизаны отчаянной страстью. Его «Лиличку» знают, любят и декламируют по всему миру. Буйство метафор, нестандартные рифмы и искренние эмоции вызывают у читателей мелкие мурашки. Какой сильной должна быть любовь, чтобы вынудить талант пресмыкаться перед объектом обожания! Чтобы заставить советского поэта-бунтаря орудовать понятиями, несовместимыми с образом

Всё началось с небольшой интрижки Маяковского с сестрой Лили Брик – Эльзой. Поэт некоторое время за ней ухаживал, бывал в её доме, был знаком с её родителями и приводил их в ужас своими футуристическими выходками. Именно эта молодая девушка познакомила Маяковского с семьёй Бриков.

Знакомство состоялось летом 1915 года. На тот момент Лили (на самом деле возлюбленную Маяковского звали именно так – Лили, Лилей стал называть её сам поэт) было 24 года. Будучи вполне обеспеченным деловым человеком, Осип Максимович Брик – муж Лили – разглядел в молодом человеке поэтический талант и заинтересовался им. Знакомство переросло в дружбу, и в скором времени Владимир Маяковский стал постоянным гостем в доме Бриков. Они полюбили его творчество, а он… А он полюбил Лилю.

Лиля Юрьевна Брик не отличалась особой красотой. Некоторые мемуаристки любят делать акцент на её так называемой «некрасивости». На самом деле, в её внешности не было ничего отталкивающего, разве что немного крупноватая нижняя часть лица, но в сочетании с огромными глубокими глазами и красиво очерченными, «всегда накрашенными» губами это смотрелось необычно и притягивало взгляд.

Брик была хрупкой, миниатюрной, с фигурой девочки-подростка. Но при этом она точно знала, как себя вести с мужчинами. По её словам, «надо внушить мужчине, что он замечательный или даже гениальный, но что другие этого не понимают. И разрешать ему то, что не разрешают ему дома. Например, курить или ездить куда вздумается. Остальное сделают хорошая обувь и шелковое белье». Лиля была превосходной актрисой и, благодаря своему обаянию, всегда добивалась желаемого.

Маяковский писал любовные стихи как конвейер, он сходил с ума от обожания. Осип Брик издаёт его поэму «Облако в штанах» – он был единственным, кто откликнулся и решился её напечатать. Поэма мгновенно получила посвящение «Тебе, Лиля». Впоследствии всё, что делал Маяковский, было посвящено всего лишь одной-единственной женщине.

Все трое из этого любовного треугольника жили вместе, но собственной жизнью: Лиля крутила романы направо и налево – она была очень влюбчивой, ей доставляло удовольствие управлять мужчинами; Осип имел постоянную любовницу на стороне. А Маяковский уезжал из России, пытаясь забыться, не думать о Лиле, заводил однодневные знакомства и снова возвращался. Лиля беззастенчиво просила у Владимира деньги – в скором времени поэт обеспечивал всю их семью, исполняя мелкие и не очень просьбы своей дорогой Лилички. В четырёхкомнатной квартире Маяковского, в которой жили Брики, сам поэт занимал всего лишь одну комнату.

Переписка возлюбленных состояла из признаний поэта в вечной любви, просьб Лили выслать деньги и её упрёков в том, что поэт якобы собрался «всерьёз» жениться. Брик держала Маяковского «на коротком поводке», опасаясь его серьёзных увлечений другими женщинами. Возможно, из-за банальной женской гордости; возможно, из-за того, что Владимир тратил огромные суммы денег на Лилины прихоти, а его женитьба могла ограничить поэта в финансовом плане.

История любви «символа социализма» Владимира Маяковского и замужней женщины Лили Брик настолько удивительна, что даже с трудом верится, что такое могло произойти в советское время. Однако это была именно Любовь с большой буквы, ветреная, неистовая и легкомысленная, но настоящая.

О Лиле Брик говорили многое и многое врали. «...Среднего роста, тоненькая, хрупкая, она являлась олицетворением женственности», -утверждали современники. Причесанная гладко, на прямой пробор, с косой, закрученной низко на затылке, блестевшей естественным золотом воспетых поклонниками рыжих волос. Ее карие глаза «вырывались ямами двух могил» - большие и добрые, довольно крупный рот, красиво очерченный и ярко накрашенный, открывал при улыбке ровные зубы. Дефектом внешности Лили Юрьевны можно было бы считать несколько крупную голову и тяжеловатую нижнюю часть лица, но, может быть, это «имело свою особую прелесть в ее внешности, очень далекой от классической красоты». Одна из мемуаристок восклицала: «Боже мой! Да ведь она некрасива. Слишком большая для маленькой фигуры голова, сутулая спина и этот ужасный тик».

К моменту встречи с Маяковским Лиля уже была замужем за Осипом Бриком. В их доме собирались художники, поэты, политики. То, что супруга заигрывает с гостями, иногда ведет себя более чем нескромно и никто не в силах устоять перед ее обаянием, проницательный Осип старался не замечать.

В 1915 году сестра Лили Эльза познакомила Бриков со своим близким другом и поклонником, начинающим поэтом Владимиром Маяковским, с которым хотела связать свою будущую жизнь. Он пришел, прочел свое «Облако в штанах». Именно в тот вечер, как утверждает Эльза, все и случилось: «Брики безвозвратно полюбили стихи Маяковского, а Володя безвозвратно полюбил Лилю».
Через несколько дней Маяковский упрашивал Бриков принять его насовсем, объясняя свое желание тем, что «влюбился в Лилю Юрьевну». Та дала свое согласие, а Осип был вынужден смириться с прихотями ветреной супруги. Так начался один из самых громких романов столетия, «брак втроем», слухи о котором быстро распространялись в литературных кругах. И хотя Лиля всем объясняла, что «с Осей интимные отношения давно закончены», странная троица все-таки проживала под одной крышей. Брики были довольно обеспеченными людьми. Их квартира в Петрограде стала своеобразным салоном, где бывали поэты-футуристы, писатели, филологи, представители богемы. Супруги сразу же разглядели большой поэтический талант Маяковского и помогли напечатать ему поэму «Облако в штанах», способствовали и другим публикациям. Поэт обожал Лилю, называл ее своей женой, а к любым нападкам в ее адрес относился невероятно болезненно. Маяковский дарит Лиле Брик кольцо, на котором выгравированы три буквы, ее инициалы: Лиля Юрьевна Брик - ЛЮБ. Но если кольцо крутить на пальце, то получается слово «люблю». И таким образом поэт в очередной раз признался в своем чувстве любимой женщине. Говорят, Лиля Брик не снимала это кольцо до самой смерти.

У Лили имелся свой подход к мужчинам, который действовал, по ее мнению, безотказно: «Надо внушить мужчине, что он замечательный или даже гениальный, но что другие этого не понимают. И разрешать ему то, что не разрешают ему дома. Например, курить или ездить куда вздумается. Остальное сделают хорошая обувь и шелковое белье».

Их «семья» была более чем странной: у Осипа Брика имелась постоянная возлюбленная на стороне, Лиля крутила романы с разными мужчинами, Маяковский - с женщинами. В своих путешествиях по Западной Европе и США он заводил однодневные знакомства, о которых, не стесняясь, рассказывал Лиле, она тоже не скрывала от него своих любовников.

Но при этом их трогательная переписка восхищала: «Первый же день по приезде посвятили твоим покупкам, - писал поэт из Парижа в Москву, - заказали тебе чемоданчик и купили шляпы. Осилив вышеизложенное, займусь пижамами». А Лиля отвечала на это: «Милый щененок, я не забыла тебя, я ужасно люблю тебя. Кольца твоего не снимаю…».

В апреле 1930 года Брики отправлялись в Берлин. Маяковский провожал их на вокзале, а через несколько дней в отеле Осипа и Лилю ждала телеграмма из России: «Сегодня утром Володя покончил с собой». Это произошло 14 апреля. Он оставил записку, в которой среди других фраз были слова: «Лиля, люби меня».

В год смерти поэта ей было тридцать девять лет. Она еще прожила долгую и интересную жизнь. В своих мемуарах Лиля Юрьевна писала: «Приснился сон - я сержусь на Володю за то, что он застрелился, а он так ласково вкладывает мне в руку крошечный пистолет и говорит: «Все равно ты то же самое сделаешь».

Умерла Лиля Брик в 1978 году. Она ушла из жизни, выпив большую дозу снотворного: муза поэта сама определила конец собственной судьбы.

Это была красивая, хоть и печальная история, запутанная и до сих пор неясная. Кто знает, что именно происходило на самом деле. Чего можно было ожидать от столь известной личности, как Маяковский, чего можно было ожидать от столь взбалмошной женщины, как Лиля Брик. Все это останется тайной, единственное, что нам известно, - это была яркая и вспыльчивая любовь, горевшая, как огонь. В результате она сожгла обоих дотла, и не только их, а еще множество других привязанных к ним людей, которые в той или иной мере любили их.

И Лили Брик. В этом ярком союзе важную роль играл еще один человек, первый муж Лили - Осип. Долгое время все трое жили в одной квартире, а в голодные и холодные годы ютились в единственной отапливаемой комнате, что, конечно, не могло не вызвать множество разных слухов. Мы не беремся их развенчивать, но хотим дать слово той, что свела с ума одного из лучших русских поэтов XX века и до конца жизни сумела сохранить прекрасные отношения с бывшим мужем.

Публикуем отрывок из очерка Лили Юрьевны Брик «Воспоминания об Осипе Брике»:

Приходится писать, как было на самом деле. Слишком много врут, даже для очевидцев слишком много. Слишком много домыслов - вольных или невольных. Больше вольных.

Писать не хочется. Не хочется вспоминать. Только начнешь, а «уже у нервов подкашиваются ноги...».

Итак, Володя влюбился в меня сразу и навсегда, также как Ося влюбился в Володю. Я говорю - навсегда, навеки, оттого, что это останется в веках, и не родился еще тот богатырь, который сотрет эту любовь с лица земли. Разве что земля «рухнет», а тогда - все равно.

Я уже писала о том, что Володя пришел к нам, сразу посвятил мне «Облако» и с тех пор посвящал мне каждую строчку.

Володя не просто влюбился в меня, он напал на меня, это было нападение.

Два с половиной года у меня не было спокойной минуты - буквально. Я сразу поняла, что Володя гениальный поэт, но он мне не нравился. Я не любила звонких людей - внешне звонких. Мне не нравилось, что он такого большого роста, что на него оборачиваются на улице, не нравилось, что он слушает собственный голос, не нравилось даже, что фамилия его - Маяковский - такая звучная и похожа на псевдоним, причем на пошлый псевдоним. Ося был небольшой, складный, внешне незаметный и ни к кому не требовательный, - только к себе.

Маяковский В.В. Купить книгу В избранное В избранном

Ося сразу влюбился в Володю, а Володя в Осю тогда еще влюблен не был. Но уже через короткое время он понял, что такое Ося, до конца поверил ему, сразу стал до конца откровенен, несмотря на свою удивительную замкнутость. И это отношение осталось у него к Осе до смерти. Трудно, невозможно переоценить влияние Оси на Володю.

Пишу, как пишется, могу перепутать последовательность, но факты все безусловные, т. к. буду писать только то, что точно помню и о чем все эти годы часто думала. О многом думала, потому что думалось. О многом - оттого, что заставляли думать сплетни и клевета. Сколько их, мерзких сплетен! Как нарочно в ответ на «пожалуйста, не сплетничайте». И сколько их было при жизни Володи. Но тогда мы на них не обращали решительно никакого внимания. Они к нам совсем как-то не прилипали; мы их не слышали даже. Сплетен было больше, чем это нормально, вероятно оттого, что Володя был очень заметен не только стихами, но и всем своим видом и поведением, да и влюбленных в меня, пожалуй, было больше, чем это нормально, а вокруг каждой любви, особенно несчастной - всегда много сплетен.

Наша с Осей физическая любовь /так это принято называть/ подошла к концу. Мы слишком сильно и глубоко любили друг друга, чтобы обращать на это внимание. И мы перестали физически жить друг с другом. Это получилось само собою...

Я рассказала ему все и сказала, что немедленно уйду от Володи, если ему, Осе, это тяжело. Ося был очень серьезен и ответил мне, что «уйти от Володи нельзя, но только об одном прошу тебя - давай никогда не расстанемся». Я ответила, что этого у меня и в мыслях не было.

Так оно и случилось: мы всегда жили вместе с Осей. Я была Володиной женой, изменяла ему также, как он изменял мне, тут мы с ним в расчете. Во втором вступлении к поэме о пятилетке, которое он начал писать в виде письма ко мне, так и сказано «...с тобой мы в расчете и не к чему перечень взаимных болей, бед и обид». Он переделал эти строчки в предсмертном письме на: «я с жизнью в расчете...». «Я» и «жизнь» для Володи были синонимами.

Владимир Маяковский Купить книгу В избранное В избранном

Мы с Осей больше никогда не были близки физически, так что все сплетни о «треугольнике» и «любви втроем» и т. п. совершенно не похожи на то, что было. Я любила, люблю и буду любить Осю больше, чем брата, больше, чем мужа, больше чем сына. Про такую любовь я не читала ни в каких стихах, ни в какой литературе. Я люблю его с детства. Он неотделим от меня. Может быть, когда-нибудь я напишу об этой любви. Сейчас моя цель другая. Эта любовь не мешала моей любви к Володе. Наоборот, если бы не Ося, я любила бы Володю не так сильно. Я не могла не любить Володю, если его так сильно любил Ося. Он говорил, что для него Володя не человек, а событие. Володя во многом перестроил Осино мышление, взял его с собой в жизненный путь, и я не знаю более верных друг другу, более любящих друзей и товарищей. Думаю только, что Ося никогда бы не бросил Володю так, как бросил его Володя. Он не мог бы убить себя, как бы не был велик соблазн.