Игумен Киприан Ященко. «Православное воспитание: лекции, интервью, воспоминания

Игумен Киприан (Ященко), директор Центра дополнительного образования Московской духовной академии, ректор Института экспертизы образовательных программ, размышляет о современной системе образования и рассказывает о журнале "Покров", главным редактором которого он является на протяжении многих лет.

Я хотел бы начать с темы образования и прочитать цитату, которую Вы написали в одной из своих статей, а именно: «Формула “Образование = услуга” остается для отечественной образовательной сферы весьма инородной». Почему?

Да, это печаль нашего Отечества и, надо сказать, всего мирового образования, поскольку и культуру, и образование сегодня относят к некой услуге, даже к некой разновидности бизнеса. Действительно, так получилось, что сами педагоги превратились в неких слуг. Хотя есть хорошее слово «служение», но тут получилась сфера обслуживания. Хуже того, буквально до недавних времен на государственном уровне наши руководители образования на полном серьезе и в здравом уме заявляли, что главная цель образования - это воспитание потребителя. Это немножко закамуфлированная идея международного бизнеса, когда все мы функционально должны быть потребителями той продукции, которую производят различные международные корпорации, и когда главный смысл нашей жизни - потреблять. Такое убогое представление о человеке, его антропологии и его назначении в большей или меньшей степени остается до сих пор.

Мы являемся свидетелями какого-то совершенно фантастического разорения самого лучшего образования в мире, поскольку советское образование было самым лучшим по всем показателям. Прежде всего, у нас была самая большая грамотность, очень высокий уровень начального образования: по арифметике, письму, чтению. Были достаточно неплохие выпускники школ и вузов. И что теперь? Получается, что наше школьное образование очень упало. Мы пошли на всякие эксперименты, на подражание различным зарубежным инновациям и, конечно, потеряли то, что имели. Сейчас в вузы поступают такие ученики, которые с трудом могут учиться в высшем учебном заведении. В некоторых вузах даже есть практика доучивать студентов, чтобы они смогли усваивать вузовский курс. Даже ведущие вузы страны - МГУ, физтех, которые когда-то были лидерами во всем мире, теперь далеко не лидеры. Это фактически разорение образования.

Сейчас, в связи с назначением нового министра, интересными предложениями и заявлениями, после тяжелой полосы превращения образования в некую коммерческую структуру появилась надежда: зазвучали здравые речи, все-таки вспомнили о народе, о детях, о смыслах, и мы надеемся, что то, чего мы ждали более десяти лет, теперь будут развивать.

Как, на Ваш взгляд, в современной ситуации, современном мире вообще общаться с молодежью? Ведь эта молодежь все-таки отличается от той, которую Вы учили в советское время. Мне очень понравился пример, который Вы приводили в одном из своих интервью. Вы рассказывали о том, как на Кипре местный митрополит общается с молодежью в прямом эфире радио, отвечая на самые острые вопросы, издает комиксы для молодежи. Может быть, нам двигаться в эту сторону? И вообще, есть ли такие прецеденты в России?

Это выдающийся миссионер митрополит Афанасий Лимассольский. Действительно, у него есть харизма, в полночь он выступает в прямом эфире. У нас не только митрополиты, но даже вряд ли кто-либо из батюшек будет в полночь регулярно выходить в эфир и отвечать на каверзные вопросы молодежи. А у него есть дар найти слова: он ученик Паисия Святогорца и действительно пытается говорить на том языке, который молодежь понимает.

Вообще, православие - это оптимистичный образ жизни. Мы стараемся все-таки конструктивно глядеть на нашу молодежь, а не только придумывать, что не так все плохо. Несколько лет назад по заказу правительства России мы провели большое исследование «Духовно-нравственная культура как мировоззренческая парадигма образования: история и современность». Мы попробовали объединить и богословие, и социологию, и педагогику, и психологию, и философию - это было такое междисциплинарное исследование. Даже не знаю, проводилось ли в нашей стране когда-либо еще столь широкое исследование с участием богословов. Мы получили не только исторический ракурс стратегии развития именно духовного, нравственного и традиционного культурного направления в отечественном образовании, но и очень конкретные эмпирические данные. В исследовании участвовали студенты и преподаватели элитных вузов: МГУ, ЛГУ, МДА, ЛДА. Если сказать по-простому, целью мы ставили определить, какие ценности хотели бы передать студентам преподаватели вузов, светских и церковных. Они же преподают не только чистые знания по предмету, но и какое-то ценностное основание, какое-то мировоззрение. Какое мировоззрение преобладает у самих преподавателей? Второе, что нас интересовало: чего хотели бы сами студенты? Какие ожидания у них? Какое у них формируется мировоззрение?

Были получены потрясающие данные. Мы не могли констатировать, что у нас студенты светских вузов - православные. От 25 до 40 процентов студентов стараются как-то поститься, около половины из них причащаются хотя бы раз в год. И это тоже неплохо, никто же их не заставляет, они добровольно идут в храм, каются, постятся, молятся. Но самое удивительное, что примерно у 70-80 процентов студентов обнаружена большая духовная потребность. Они действительно хотели бы мировоззренчески разобраться. Причем это поколение, которое действительно потеряло духовные корни, даже нравственные, которые зачастую не передаются от родителей, семьи, даже от школы. Это, конечно, поколение очень лихое, лишенное серьезных корней. Тем не менее, для того чтобы жить, делать что-то сознательное, они хотели бы разобраться, у них большая тяга к религии.

Из этого исследования вытекает вывод, что сама Церковь сейчас не готова работать с молодежью. Те формы, средства и, я бы даже сказал, личности, которые сейчас находятся на передовой в работе с молодежью, не совсем соответствуют ее запросам. У нас создан отдел по молодежи, есть даже помощники настоятеля по работе с молодежью, но (хотя и боюсь критиковать) часто это формально и не соответствует тем потребностям, которые есть.

- На Ваш взгляд, как должна строиться эта работа? Если коротко, то в чем принципиальное отличие?

Прежде всего это должна быть молодежная самодеятельность, какое-то очень творческое дело, чтобы не мы им это навязывали, а они сами захотели бы и пришли, чтобы это было самодвижение из их среды, которое выражало бы их мировоззренческий духовный поиск.

- Есть уже какие-то примеры?

Есть. Например, в одном из университетов ректор ввел разговор о Боге, и поскольку он хотел сделать это демократично, то всем первокурсникам университета дал возможность выбирать: в одной аудитории был ксендз, в другой - муфтий, в третьей - православный священник, на всякий случай пригласили еще и протестантов. Все студенты должны были на первой паре куда-то прийти.

- Такой религиозный день открытых дверей.

Да. И весь семестр такой: каждую неделю нужно было определяться. Нашелся такой священник, который смог говорить с ними на языке студентов, отказаться от терминологии и, как Паисий Святогорец, говорить на простых примерах, исходить из их запросов, очень внимательно и с сочувствием относиться ко многим их заблуждениям и каким-то резкостям. Молодежь всегда была критичной, категоричной, экстремальной - такой уж возраст, и надо пробовать говорить с ними в таком же духе.

Уже через месяц получилось так, что все первокурсники собрались в одной аудитории, где был православный священник отец Александр. Ксендз, муфтий, протестанты посидели в пустых аудиториях и тоже пришли к нему на лекцию, чтобы послушать, что же он такое интересное говорит, что все к нему прибежали. А он прежде всего связал православие с нашей русской культурой и традицией: историей России, нашей литературой. Он показал, что православие - это сердцевина всего нашего уклада, даже семейного, государственного, что это системообразующая религия. Это было ненавязчиво и красиво показано на множестве исторических и литературных примеров, на примере писателей, художников. И места для других религий там, в общем-то, и не нашлось. Это мировоззренческий, культурообразующий и государствообразующий подход, можно сказать, что это прямой путь.

Существует и другой путь, на который у нас часто скатываются в миссионерской работе, - это путь вероучительный. Приходят и начинают говорить чисто катехизационным языком: Символ веры, заповеди Божии. Часто слушатели еще не готовы, миссионерский вопрос у них еще не созрел, к этому их надо было бы подвести. Я вспоминаю большой форум в Греции, на котором я был очень удивлен, даже потрясен данными эмпирических исследований: греки зафиксировали, что главной причиной падения веры среди школьников и студентов является преподавание религиозных дисциплин.

- Самокритичная оценка.

Да. Мы хотим ввести вероучительные дисциплины, но если мы их введем на неготовую почву, на ту молодежь, которая уже оторвана от всего этого, то будет трагично: скорее всего, она их отвергнет. В Греции мы наблюдаем падение нравов и веры в народе, среди молодежи, что уже фактически стало орудием всяких революций. Когда мы показали наши учебники и программы, в которых шли от православной, духовно-нравственной культуры, греки были очень удивлены и потянулись к тому, чтобы делать таким же образом. Думается, если бы они говорили о греческой традиции, о великой эллинской традиции, то все бы укрепилось, соединилось.

Вы являетесь одним из соавторов программы для школ «Духовно-нравственная культура в школе», давно этим занимаетесь. Я хотел бы узнать, чем ваша программа отличается от того обязательного образовательного предмета, который уже ввели в наших средних школах?

Да, эта идея принадлежит академику Вадиму Семеновичу Ледневу, который разработал основное содержание нашего образования. Он обосновал, что все образования в мире имеют, прежде всего, духовную составляющую. Если образование не имеет духовной составляющей, то оно секулярно, убого, примитивно. Существует закон бинарности, когда духовная составляющая как существует сама по себе, так и интегрируется во все основные предметы, в воспитательную работу. Очень принципиально, чтобы такая духовная составляющая была. К сожалению, в настоящее время и система образования, и, главным образом, чиновники образования, и, в общем-то, и народ не готовы принять это. Как мы видим сейчас в дебатах по поводу абортов, люди не могут понять, насколько страшно убийство в утробе матери. Это сознание совершенно неправославное. И в такой ситуации, конечно, идти нужно очень мягко, именно культурологическим путем, о чем мы сейчас и говорили.

Мы предложили традиционный курс, условно назвав его «Отечественная духовно-нравственная культура». Он вошел в стандарт школьного образования, где находится до сих пор под названием «Духовно-нравственная культура народов России». Мы не отрицаем, что у других народов России тоже есть традиционная культура, нравственность, духовность и к этому надо относиться так же уважительно. Такой подход более приемлем, и под него созданы учебные пособия и много методических разработок. Подход, который сейчас идет по ОРКСЭ, все же более вероучительный. Здесь выбирается: либо иудаизм, либо мусульманство, либо православная культура, либо атеизм - то есть в основе опять находится некая религиозная парадигма. Мы же предлагаем для расцерковленного общества взгляд с точки зрения нашей культуры, нравственности и мировоззрения, традиционного для нашего Отечества.

Давайте в качестве примера приведем какой-нибудь фрагмент из вашего учебника, чтобы наши зрители могли понять, каким образом вы представляете нашу традиционную культуру в более широком контексте.

Например, учебники, связанные с добродетелями. Есть традиционное учение о добродетели, кстати, описанное в моей книге «Воспитание добродетели», - это святоотеческое учение о добродетели. Оно, конечно, само по себе православное, но когда мы применяем его в образовательном плане, то говорим о конкретных добродетелях. Например, добродетель милосердия, целомудрия, умеренности, мужества, кротости, терпения. Здесь на первый план мы выставляем не конкретные конфессиональные рамки, не святых отцов, а деятельную основу. Старец Иоанн (Крестьянкин) и старец отец Кирилл, мой духовник, духовник Троице-Сергиевой лавры и, можно сказать, всея Руси, одинаково говорили, что среди неверующих родственников и в расцерковленном обществе проповедовать надо делами, а не словами. Надо не говорить: я православный, исповедую Евангелие, а исповедовать его делами - жить по-евангельски. Если мы переводим сам пласт образования или воспитания на деятельность по Евангелию, то возникает такой феномен. Константин Дмитриевич Ушинский говорил, что наш русский народ имеет в своей основе некий «православный код», и когда люди соприкасаются с этим кодом, то воспринимают преподаваемое легче всего. Поэтому наш народ достаточно милосердный.

Вы просили конкретный пример. Мы предложили современным школьникам самим снять кино. Это движение, которое уже распространилось по России, оно так и называется: «Мы сами снимаем кино». Из позиции потребителей медийной продукции мы переводим их в позицию создателей. Задаем некие условия: они должны снять притчу, евангельскую или духовную. Для того чтобы снять притчу, им приходится что-то поизучать в Евангелии или в нашей культурной традиции. Сама притча в процессе их съемок приобретает форму синтетического произведения, в котором есть музыка, слова, изобразительный ряд и в котором они сами участвуют. Это может быть анимационный, документальный или даже художественный фильм. Сейчас мы даже стараемся делать это с участием известных и даже знаменитых актеров, тогда фильм становится привлекательным, создается некая медиапродукция и возникает медийное пространство, вокруг которого можно общаться и которое можно пополнять. Это «наш ответ Чемберлену», то есть можно не только смотреть всякую гадость, но создавать творческие, интересные и полезные вещи.

Ведущий Александр Гатилин

Записала Екатерина Самсонова

Юность, как правило, мечтательна. Молодость, напротив, прагматична и нацелена на обустройство земной жизни. Продолжаем публикацию цикла бесед «От зачатия до гроба» кандидата педагогических наук, руководителя Педагогического кабинета Московской духовной академии игумена Киприана (Ященко).

Посадить дерево, построить дом, родить ребенка

Бог благословил земную жизнь человека. Следовательно, должно быть время, преимущественно посвященное обустройству земной жизни, мирским заботам – устройству на работу, созданию семьи, своего дома. Молодость – это время основного благоустроения земной жизни.

В следующий возрастной период – зрелости – после 30 лет, когда земная жизнь обустроена, все упомянутые проблемы в основном решены, у человека появляются духовные потребности. Но пока этого нет – человек как будто заряжен материальным – ему надо посадить дерево, построить дом, создать семью, родить ребенка. В этом земном поле, в этих проблемах он и вращается. Исключение составляют люди, выбравшие монашеский путь, – они уже живут для вечности, имеют другие приоритеты. Считается, что 25 лет – наиболее подходящий возраст для принятия решения о постриге, – такой общецерковный опыт есть и у нас, и в других церквях. До 25 лет подобные решения, как правило, не благословляются – у человека еще слишком много энергии, кровь играет, ему нужно решить все свои житейские проблемы, просто созреть.

Ведущая деятельность в молодости – профессиональная. Происходит выбор профессии, идет совершенствование. Человек уже может достигнуть достаточно высокого уровня мастерства и объективного признания.

Создать семью. Посадить дерево. Построить дом

Надо отметить, что люди, прошедшие в молодости через банковские, коммерческие структуры, часто носят в себе болезни и духовные и физические. Точно так же все бывшие великие спортсмены после своей карьеры изувечены, искалечены, у них множество травм – физических и психических, как у солдат после войны. Если человек был на войне, то четыре года он не должен был причащаться. Он прошел страшное испытание, искалечен, ему нужна реабилитация – четыре года.

И сегодня мы имеем дело с такой молодежью, которая играет в эти игры – спортивные, коммерческие. Люди живут сумасшедшей жизнью, по четыре часа спят, у них нет ни субботы, ни воскресенья, времени на восстановление. Эти системы пользуются энергетикой молодости.

Как бы то ни было, постепенно, вместе с мастерством появляется чувство профессиональной компетентности. Чрезвычайно важно для личностного развития в молодости, чтобы выбранная профессия соответствовала призванию. Да, бывают трагедии – попробовал одно, другое, третье – тридцати еще нет, а он уже пять мест сменил, причем в разных профессиональных сферах. Это своего рода профессиональный блуд, человек заблудился – что очень опасно в молодом возрасте.

Это в юности можно поблуждать, а в тридцать пора определиться и идти по определенным рельсам, не сворачивая. А если уж стукнулся лбом о стенку, попробовать переквалифицироваться.

Мечтать вредно

В молодости обнаруживается стремление к самовыражению. В выборе профессии, в карьере вырабатывается индивидуальный жизненный стиль. Происходит выстраивание системы личных, нравственных, культурных и духовных ценностей, то есть формируется зрелая, полноценная личность. К концу периода молодости возникает устойчивое отношение к самому себе, к своим семейным, профессиональным, социальным обязанностям. Молодой человек или девушка определяют для себя, на что способны, а что, вероятно, никогда не сумеют сделать.

Это фаза жизни, в которой человек – в зависимости от индивидуальных свойств личности – более всего является материалистом. Юность, мы говорили, мечтательна. А молодость – прагматична. Если молодой человек продолжает мечтать – а кем я буду? – и это занимает довольно много времени в его жизни, он серьезно к этому относится – то он пребывает не в молодости, а в юности. Психологически он еще не созрел.

Основными возрастными задачами молодости называют включения во все виды социальной и профессиональной жизни, освоение многообразия социальных межличностных ролей. Молодость проявляется во всех жизненных сферах. Очень скоро эти люди будут представлять народ. Если они станут болтать, спиваться, развратничать, не возникнет евангельского смысла в их жизни, то это будет потерянное поколение.

Для представителей этого поколения очень важен результат, позиция, социальный статус, проявление независимости, наличие дипломов. Кто я в этом мире? Какова моя ниша? С одним из руководителей нашей страны мне приходилось несколько раз общаться, и самое поразительное, что он сам себя ощущает еще молодым человеком. Вообще молодость, как мы уже говорили, – это не возраст, это такой дух. Дух молодости, энергичности присущ и духовным старцам.

В молодости могут возникнуть и некоторые перекосы: гипертрофированное честолюбие, стремление к престижу, смещение акцента с содержания на форму, отказ от той деятельности, в которой нет скорых результатов. Возрастная особенность – это такая зацикленность на результате – все сразу и сейчас. Обращенность на результат может привести к нетерпимости, нечуткости, чрезмерному прагматизму.

Евангельская свобода в семье

Семейная линия наряду с профессиональной – главная, ведущая в становлении личности в этом возрасте. В идеале: человек – профессионал, у него есть семья.

Выстраивание семейных отношений предполагает решение задач традиционного иерархического уклада домашней церкви. Формируется соборное мировоззренческое пространство, которое вместе с тем не должно разрушать индивидуальную сферу жизни человека. Задача каждой семьи – жить вместе и в то же время сохранять свободу личности супруга, супруги, не давить. Какая типичная ошибка мужей? Только молодых повенчали, а он заявляет супруге: «Ты кто такая? Я глава семьи, епископ малой церкви, давай слушайся!» Но таких послушниц, которые безропотно бы все выполняли, как в монастыре, сейчас днем с огнем не сыщешь. Их и в монастыре не найдешь. Нарушается свобода воли, и начинаются конфликты. Отношения надо выстраивать бережно, аккуратно, к семейной иерархии надо идти постепенно, без тяжелых волевых действий, полюбовно.

В церковном плане создание семьи является рождением новой духовной общины, которая учитывает свободное отречение от греха атеизма ее создателей. Механическое копирование существующих идеалов семьи – родительских и общественных – уводит человека от решения личных задач. Действительно, идет создание малой церкви как ячейки общества, некое обособление. Каждая семья, как говорят, несчастна по-своему, у каждой семейное общины свой неповторимый путь в Царство Небесное.

В физиологическом плане супружеские отношения также требуют взаимного приспособления и внутренней работы каждого. Для христианских браков определяющими являются слова апостола Павла: «Жена не властна над своим телом, но муж; равно и муж не властен над своим телом, но жена» (1 Кор. 7:4). В этом плане у супругов могут быть разные совершенно потребности, и часто это является источником конфликтов, измен и разводов. Здесь, конечно, особая деликатность нужна – верующие, церковные люди должны жить по Евангелию, а не по своему удовольствию, не так, как хочется.

Энергию молодости – в мирное русло

Что касается духовного развития – в Церкви принято считать, что возраст 21 год означает уже некую ступень зрелости. До революции в этом возрасте молодых супругов могли венчать без благословения родителей. В этом возрасте возможно также рукоположение. Можно быть уже не просто служителем, а духовным служителем.

Пасторская работа с молодежью заключается в том, чтобы не ждать, когда они придут в храм, а идти навстречу, за ограду храма, предложить интересные программы и проекты. Можно использовать неутомимость молодых людей в реализации программ социального служения – посещении больниц, детских домов, домов престарелых.

Есть такая общественная организация «Отказники», которая работает с брошенными детьми. Началась она с того, что одна женщина лежала с ребенком в больнице и услышала, что в соседней палате все время плачет маленький мальчик. Оказалось, что младенец – ничей, он никому не нужен. Она его пожалела, потом в другом отделении нашла такую же девочку. Кроме больницы их поместить было некуда – потому что дети были больные. Она одному ребенку помогла, к другому малышу соседа своего привлекла, и возникло мощное общественное движение «Отказники», появился одноименный сайт (Отказники.ру).

За четыре года к ним пришло работать около 10 тысяч молодых ребят, все трудятся добровольно – от руководителя до программиста. Это огромная команда, которая работает круглосуточно по всей стране, в основном в движении молодежь. Я узнал это через свою прихожанку – молодую девушку, которая все время была занята, оказалось, что она входит в эту организацию.

С молодыми людьми необходимо вести систематическую духовно-просветительную работу, беседы о семье, целомудрии. Мне один молодой человек как-то рассказал: «На Преображенке выхожу, ко мне подходят люди, приглашают в храм: «Заходи к нам, у нас молодежный клуб, будет весело». Зашел – на гармошке играют, пляшут, поют. У них – посиделки в русских традициях молодежных сходок. Действительно, было весело, интересно!»

Для молодежи важно, чтобы все было «по-молодежному». Мы как-то были на Кипре, нас принимали банкиры, у них – дочка, молодая девушка. Она говорит: «Что мне с вами, стариками, за столом сидеть? Мне неинтересно. Если бы компания была молодежная, мы бы пообщались».

Поэтому молодежную среду важно формировать на каком-то интересном деле, и в основе этого дела должен стоять верующий человек, который передавал бы людям свою веру, традицию. А какое дело, не столь важно, главное – чтобы оно не было безнравственным. Святой Паисий пишет: «У молодых есть идеалы, но им не с кого взять пример. Их стоит пожалеть. Поэтому нужно, чтобы кто-то «задел» их любо¬честие, тронул их своей простотой».

Помните, я рассказывал о молодежном клубе «Самовар»? Молодые люди ставят самовар, заваривают чай, предварительно приглашают какого-нибудь интересного человека. И идет беседа, неспешный разговор может затягиваться до полуночи. Создана благоприятная среда, куда попадает молодежь, оторванная от родителей, порой побывавшая в криминале, под наркотиками. Эти люди приходят, и у них возникает некая связь с храмом.

Найти общий язык

В 2010 г. в свет вышел фильм «Настоятель» режиссера Армена Назикяна. Я познакомился с исполнителем главной роли Егором Пазенко, мы с ним даже подружились. (Фильм «Настоятель» рассказывает о зверском убийстве священника – отца Михаила из некоего провинциального городка. На его место назначают другого батюшку – отца Андрея, при этом оказывается, что в недавнем прошлом он – криминальный авторитет Петербурга. Трагические события жизни, помощь убитого отца Михаила направляют его на путь к Богу. Теперь же отцу Андрею предстоит противостоять богатому бизнесмену и наркоторговцу Агафонову, который держит в страхе весь город. – Ред.) Так вот Егор рассказал, что ему пишут письма бандиты, которые посмотрели этот фильм, и что-то у них в сердце екнуло, перевернулось, и они оставили свою страшную преступную жизнь.

С молодежью надо говорить на том языке, который она воспринимает.

Помню, мы были на Кипре в одном очень строгом, древнем монастыре Махерас, где когда-то явилась Матерь Божия. В этой обители я познакомился с отшельниками, которые живут довольно аскетично. Игумен у них епископ – молодой, энергичный. Мы с ним оказались коллегами, он когда-то был педагогом, как и я, окончил пединститут, пять лет преподавал в школе, потом ушел в монастырь. И он тоже увидел, что разные поколения говорят на разных языках и что мы с детьми, с молодежью пытаемся беседовать на языке церковном.

Насельники монастыря – человек 30 – пишут, рисуют для детей разного возраста комиксы. В этом жанре рассказывают, что такое монашество, обитель, духовная жизнь, молитва. В одной из книжек, например, представлена простенькая история: в монастырь приехали папа и мама с дочкой и сыночком, увидели дедушку – монаха – и обратились к нему: «Что ты здесь делаешь?» – «Я здесь молюсь. Пойдемте, я вам покажу все».

А наместник этого монастыря – митрополит Лимассольский Афанасий. И все эти комиксы, рисунки делаются по благословению митрополита. Это пример миссионерского движения, учитывающий возрастные особенности.

Как апостол Павел – для всех был всем, чтобы спасти хотя бы некоторых.

Игумен Киприан (Ященко)

Тема третьей лекции игумена Киприана (Ященко), декана педагогического факультета Православного Свято-Тихоновского гуманитарного университета, первого проректора Высших Богословских Курсов при МПДА, главного редактора журнала «Покров» – об эффективной форме передачи опыта, традиций, знаний, которая называется уроком. Первая лекция была опубликована в №12, 2010 г. журнала «Покров», вторая – в №1, 2011 г.
– Отец Киприан, на прошлой лекции вы загадали нам загадку о священнике из Сербии, который организовал воскресную школу, но неудачно: дети почти все разбежались. Тогда его друг дал ему некий совет, после чего ребята вернулись, и у этого батюшки стало учиться почти 400 человек. Какой совет дал ему друг? Мы сдаемся…
– Друг его был директором автобазы и он выделил воскресной школе сначала один автобус, потом второй, а когда мы приехали, там было уже шесть автобусов. Они начали ездить в паломничества, в путешествия, на пикники. Дети устают от школы, от сидения за партами, им нужен простор – поиграть, побегать. Им интересно – они едут, знакомятся, сами готовят себе еду, в поездках им тоже что-то новое рассказывают.
Перемена мест как метод, может быть, и не решающий. Но для детей такая экзотика оказалась привлекательной, и при всех тех же качествах школа удалась. Здесь разгадка даже не в перемене мест, а в том, что батюшка сумел организовать деятельность, к которой дети расположены, которая соответствует их возрастным и духовным интересам. Было соприкосновение со святынями, с природой, создано свободное общение между педагогом и детьми. Из чисто созерцательной познавательной деятельности он ввел их в активную, можно сказать игровую среду.
Подростков, как известно, смывает из воскресных школ, они из них улетучиваются. А если сделать военно-патриотический клуб, ребята наоборот сбегаются со всех сторон, для них это интересно. Потому что деятельная основа должна быть основополагающей для воскресных школ, любых просветительных и образовательных занятий. И духовно-просветительные центры, за которые мы сегодня ратуем, основаны на интересной для детей деятельности. Духовная составляющая в них – всего лишь производная, зависящая от личности педагога, который возглавляет процесс, руководит. Но если личность безбожная, интересная деятельность ведет не туда.
С точки зрения педагогики вообще не важно, на каком виде деятельности воспитывать детей, спорт это, ремесло или труд. Например, у отца Андрея Воронина из села Ковалево Нерехтинского района Костромской области собрались подростки-бандиты со всего района, и он смог с помощью бокса, экстремальных занятий – восхождения на Эльбрус, опускания в самую глубокую пещеру – всех объединить, сплотить вокруг храма. Он назвал это экстремальной педагогикой. Потому что дети, вышедшие из криминала, сложных жизненных ситуаций, по другому не понимают. Их нужно перед «употреблением» встряхнуть, взболтнуть…
Сегодняшняя наша лекция посвящена классической форме передачи опыта и знаний – уроку.
Урок начинается с некоего момента, обычно через несколько секунд после того, как в класс вошел педагог. У опытного учителя этот временной разрыв практически отсутствует, само появление педагога – уже тот самый момент. Если он остановился у доски – все замерли, действует рефлекс – попробуй шелохнись! А у неопытного это некая борьба, может быть, какое то представление.
Если вы оказались в незнакомом классе, скажите, пожалуйста, какими будут ваши первые слова детям?
– Здравствуйте! Здравствуйте, дорогие мои! Давайте познакомимся.
– Встаньте, давайте познакомимся. Здравствуйте, дети, рад вас видеть, мир вам!
Вы сами почувствовали, как велика здесь цена каждого слова. Предположим, вы попали в смешную тональность (веселая – это нормально), но если дети начали смеяться, бывает очень трудно это остановить, смех покатится через весь урок. Что ни скажешь – все будет смешно. И вы сами заложили эту бомбу, своим первым словом, своим поведением. Или наоборот, можно привести детей к великой печали и раздражительности, когда они отвернутся, полезут под парты и не будут вас слушать – станут смотреть в окно, скучать.
Поэтому важно сказать необходимые, нейтральные слова, включить детей в процесс обучения. Это большое искусство и наука, в которой существует много теорий. Реально же каждый должен интуитивно ощущать: где я оказался, с кем? Что я здесь должен сказать? Как должен представиться? Как, кстати, детям следует представляться? По имени или по имени-отчеству?
– По имени-отчеству.
– Да, всегда немножко диковато звучит, если педагог приходит и говорит: «Называйте меня просто Ваня». Это нарушает традицию. Существуют определенные, я бы сказал, стереотипы восприятия учителя, которые лучше не нарушать, а наоборот, следовать им, и тогда все будет безболезненно, спокойно и привычно.
Следующий момент: мы договорились, что от нескольких секунд до получаса можно бороться за то, чтобы дети пришли в рабочее состояние. «До получаса» – я шучу, конечно, но порой действительно приходится вести некую борьбу, проявлять изобретательность, чтобы обстановка пришла в норму.
Второй элемент урока, вообще всякого образовательного действия в педагогической терминологии называется опросом. Опрос выполняет сразу несколько функций. Первая – диагностическая. На каком уровне находятся дети, что они вообще знают на заданную тему, а что для них терра инкогнита? Аудитории должны быть заданы зондирующие вопросы, немножко даже провокационные, но очень корректно составленные. Как только мы определили границу между знанием и незнанием, можем двигаться дальше: излагать тот материал, который мы приготовили, ради которого вообще затевается учебное действие.
Вторая функция опроса – актуализация знаний, которые дремлют, рассказать о них, если попросят, не всегда возможно. Эта своего рода немота, такой уровень освоения знаний, который не вербализуется. И даже в случае успешного изложения материала через некоторое время он опять порой уходит в подсознание, в подкорку. Причем интуитивно мы можем по-прежнему знать что -то, даже этим знанием пользоваться, но объяснить, артикулировать бывает очень сложно. Высокий уровень знаний – это когда человек внятно может о чем-то рассказать, сформулировать.
Чтобы привести знания в активное состояние, для того чтобы дети вспомнили, что они об этом предмете знают, вы должны задать им вопросы. Вообще, прежде чем двигаться в машине, ее надо прогреть, особенно зимой, иначе испортится мотор. Так и здесь, существует как бы гностический закон: для того чтобы что-то познать, ты должен разогреться, потренироваться, у тебя должна быть какая-то интеллектуальная пища, проблема. Человек, решая простые задачи, разогревается; его мозг, ум, познание приходят в деятельное состояние.
Бывает, когда внезапно задают вопрос, человек, даже если знает ответ, никак не может сориентироваться. А для детей это вообще тяжкая мука, когда как снег на голову сыплются требования каких-то знаний, размышлений.
В качестве образа идеального опроса я рекомендовал бы вам нарисовать воронку. Первый вопрос в воронке – самый широкий. Хорошо, если он эмоциональный, если ответ на него все знают и отвечать приятно, сам вопрос вызывает радость. Тогда у опроса появляется еще и третья функция – он эмоционально всех объединяет, устанавливает хороший рабочий контакт, взаимодействие между педагогом и учениками, снимает препятствия, настороженность, предубеждения. Потому что у детишек тоже тараканы в голове бегают, бывает, им в вас что то не нравится. И они начинают личностно осмысливать познавательную проблему, связывая ее с вами. Всем никогда невозможно угодить, а такие широкие вопросы снимают барьеры, которые обязательно возникают между аудиторией и педагогом. Появляется хорошее эмоциональное поле для познавательной деятельности.
Вообще урок – это управление познанием, познавательной стихией. Вот сидят люди, у них есть множество знаний. Как эти знания соединить, начать ими двигать, лить воду на мельницу всеобщего познания, продвижения? На эти вопросы отвечает наука дидактика, которая описана у Яна Амоса Коменского. Принципы, законы дидактики многие чувствуют интуитивно, не зная даже, как они формулируются. Как, допустим, закон гравитации: мы интуитивно понимаем, что, если свалимся с 10 этажа, ничего хорошего не получится.
Есть золотое правило дидактики: всякое положение должно иметь изобразительное подтверждение. Каждая словесная позиция связывается с неким образом. Тогда и память, и внимание, и мышление работают интенсивней.
Допустим, вы пришли беседовать с детьми по поводу Рождества Христова. Какой наиболее широкий вопрос можно задать детям – радостный для всех, объединяющий и в то же время личностный на эту тему?
– Какой самый главный праздник у детей? О дне рождения поговорить…
– Действительно, эта тема для них очень сенситивная. Попробуйте спросить: «Ребята, кто из вас любит праздновать день рождения?» Едва ли найдется нелюбитель отмечать свой или чужой день рождения. И от своего личного праздника мы можем перейти к теме Рождения Спасителя.
Далее мы спрашиваем: «А сколько лет прошло с этого события – Рождества Христова?» Здесь половина уже не знает, для них это загадка, но довольно легкая. Идем дальше, смотрите – вороночка сужается, сначала весь класс отвечает, потом полкласса или пол-аудитории, и наконец, мы приходим к некоему вопросу икс (он, кстати, может быть в разной аудитории разным), когда никто не может ответить. Наступает гробовое молчание. И вы торжественно объявляете: «Вот это и является темой нашего сегодняшнего урока, об этом мы как раз и поговорим». Как апостол Павел в ареопаге. Кстати, в Афинах до сих пор сохранилось это место, постамент «неведомому Богу», у которого проповедовал апостол Павел. Причем заговорив на их языке, он как бы встал на их территорию: «Они же почитают этого Бога? Почитают. И я Его почитаю, мы нашли общую тему, на которую и будем сегодня говорить». В теории дидактики это называется созданием проблемной ситуации.
Хотя в действительности проблемная ситуация – субъективная вещь. Почему учитель, у которого три 8-х класса, пишет три разных конспекта урока? Бывает, что один и тот же фокус в разных аудиториях не проходит. Встречаются сильные, мощные классы, где можно развернуться. А есть такие, что предложенной темы не тянут, там надо рассказывать совершенно по-другому, более эмоционально, тащить все на своих плечах. Поэтому создание проблемной ситуации – это всегда загадка, великое искусство педагога – прийти, поставить в хороший такой тупик всю аудиторию, а потом от этого тупика развернуться к знаниям. Тогда действительно возникает интерес: я этого не знаю – что это такое? Если эти вопросы возникли, значит, мы с вами на правильном пути, мы находимся в русле законов дидактики.
Очень важен опыт нахождения правильной тональности с аудиторией, верного построения логики опросов. Если один раз это произошло, то дальше появляется смелость и легкость.
Третий структурный элемент всякого урока, познания – это изложение нового материала. На разогретую душу слушателей, у которых актуализирована вся их познавательная мощь и все знания (причем уже точно поставлен диагноз, что представляет собой эта аудитория), мы должны изложить нечто новое. Это главная драматургия.
Рекомендую – есть такой закон «от трех до пяти»: три, максимум пять каких-то познавательных единиц человек может нормально усвоить за один раз, на одном уроке. Это могут быть крупные серьезные тезисы. Не нужно их дробить, мельчить, гнаться за большим объемом знаний, человек просто физически не может все это воспринять и уложить. Фактически что от вас требуется в изложении нового материала? Один, второй, третий тезис, но на самом деле их в запасе должно быть с десяток. Это всегда загадка, о чем придется рассказывать в аудитории. Конечно, есть некий стандарт образования, программа. Но преподаватель чаще всего пользуется этой программой, как гармошкой: то шире дает, то уже. Если он чувствует, что какие-то вещи классу известны, он это сокращает. А не известные может даже больше раскрыть, чем это необходимо по программе.
Поэтому хорошо бы иметь три тезиса, новых положения, новеллы, новости, которые никто (или большинство) не знает. И дальше надо внятно о них рассказать, причем кратко. Как вы думаете, сколько по времени длится опрос?
– Десять минут.
– Оптимально – 10–12, потолок 15, это уже если на чем-то забуксовали. Сколько длится изложение нового материала?
– Не более 20 минут.
– Да, 20 минут. Бывает даже 15, сильно то не разбежишься. За 15 минут можно три вещи рассказать (максимум четыре).
Еще самое тяжелое в изложении нового материала – это примеры. По каждому из этих положений должен быть пример, а лучше не один.
И должен быть какой-то зрительный образ, картинка, которая соединяется с этим знанием, отпечатывается в сознании человека.
Например, в прошлом году мы делали ежемесячник «Покров» на тему Великого поста. На первую страницу обложки нужно было поместить какую-то внятную красивую фотографию, взглянув на которую, можно сказать: это Великий пост. Кстати, это загадка и для вас – какую фотографию опубликовать?
– Чтение канона Андрея Критского.
– А как фотографически изобразить, что это канон Андрея Критского?
– Черное облачение молящихся, свеча, темный храм…
– Можно опубликовать фотографию тернового венца.
– А что, терновый венец – символ поста?
– Вывеска на Макдоналдсе: «Закрыто. Пост».
– Дарю вам эту творческую задачу до следующего раза – решение принимаю в любом виде.
Таким образом, когда излагаешь новый материал, требуются зрительные образы, нужно что-то показать. В крайнем случае, педагог изворачивается и рисует словами, создает словесный образ. Но тогда надо владеть словом так, чтобы слушатели живо представляли себе некую картину со всеми подробностями.
Но на этом история не заканчивается. Дальше идет четвертая часть урока, которая называется закреплением. Как в фотографии – сначала проявка, потом закрепление. Вот вы дали новые понятия, знания, а дальше их надо применить, закрепить. Необходимо привести примеры, как этим пользоваться в реальной жизни, в типичных ситуациях. Здесь уместно творческое задание, в котором нужно что-то доделать, дописать, дочитать, доосмыслить. То есть новую информацию вы включаете в некий контекст других знаний или в контекст реальной жизни.
Я вам про интеллектуального мальчика на пароходе не рассказывал? Как-то наши благоворители взяли в Москве пароходик и поплыли на Валаам. Они путешествовали семьями, дети бегали, шалили, пара из них чуть не свалилась за перила, и родители решили их чем-то занять. Обратились ко мне: «Отец Киприан, давай, позанимайся с детьми, а то они здесь друг друга поубивают от безделья».
И я с ними начал проводить уроки в каюткомпании: до обеда, после обеда. Обычно мы с детишками работаем в диалоговом режиме. Я им предлагаю различные ситуации, вопросы задаю, они отвечают. И вот один мальчик, лет двенадцати, просто срывал все занятия. Какой вопрос я ни задам – он отвечает словами Священного Писания, причем точно. Такого познания я не встречал ни у одного семинариста, ни у одного слушателя Высших Богословских Курсов. Может быть, только у старцев. Вот, отец Кирилл (Павлов), великий старец, и у него ум лежит в Евангелии. А здесь 12-летний малец: что ни спросишь – он руку тянет. «Ты, хоть, – говорю, – не кричи. Руку поднимай, но не кричи». Потому что, если он еще и выкрикивает, все рушится, вся познавательная интрига исчезает.
Я на следующее занятие еще сложнее приготовил вопросы. Бесполезно – отвечает легко, играючи. Я после урока его оставил.
– Саша, – говорю, – ты откуда так Священное Писание знаешь?
– А я – победитель Международного библейского конкурса в Швеции. Первое место занял.
– Ничего себе! А как тебя угораздило?
– Ну как, – говорит, – папа пообещал мотоцикл купить. Я в прошлом году 3 место занял, подучил немножко, и в этом году – 1 место.
– И как мотоцикл?
– Сейчас выбираем, «хонду».
Дальше спрашиваю:
– Саша, а как ты свои знания применяешь?
Ходишь в воскресную школу?
– Нет, я в храм не хожу.
– А почему ты не ходишь?
– А я не крещеный.
– Как некрещеный? Почему же ты не крестишься?
– А я неверующий.
Мальчик в 12 лет – и неверующий человек.
Это, конечно, крайний случай. Но я множество раз убеждался: есть дети, которые бойко отвечают на уроках, участвуют в познавательных, интеллектуальных играх. Взрослые умиляются: «Какие умные, как хорошо отвечают!» Но не это критерий познания! А как они эти знания применяют? В реальной духовной жизни они эти знания используют или нет? Вот главный вопрос.
Если они знают Священное Писание, а в жизни руководствуются совершенно иными мотивами, никак не связанными с евангельскими, то мы не туда едем. Действительно, сделали приманку: хочешь мотоцикл? За подарок можно и Библию выучить. Ум пластичный, в этом возрасте дети легко заучивают стихи, тексты. Ребенок информацию воспринял и мог целыми кусками совершенно свободно выдавать Священное Писание. Но никакого отношения к духовной жизни это не имело. У него, оказалось, и родители неверующие.
– А почему они выбрали именно такую тематику? Почему не математику, не физику?
– Есть такой феномен у современных родителей – делегирование детей в Царство Небесное. Видимо, и у них был примерно такой же мотив: мы – бизнесмены, люди крутые, нам трудно уже выпутаться из этого водоворота, а здесь будет делегат. В принципе неплохой мотив, раньше в семьях одного из детей стремились отдать в монастырь, чтобы был молитвенник за весь род. Наверное, так можно объяснить. Хуже, если бы они к чему-то другому приклоняли ребенка.
У родителей, возможно, была надежда, что, изучая Священное Писание, мальчик расположится к духовной жизни. Вообще, такое действительно часто случается: человек начинает что-то изучать, проникаться, его сердце что-то трогает. Но этот мальчик либо слишком быстро все делал, либо был зациклен исключительно на награду.
Такое происходит, когда человек работает только за деньги – ему вообще все остальное безразлично, он через что угодно может перешагнуть. Это самые циничные люди – сосредоточенные исключительно на результате, не находящиеся в плоскости самого процесса.
Похожее, кстати, случается, когда ребенок замотивирован на оценку. Для него главный вопрос – что будет: «пятерка» или «четверка». Если его уровень понизили, поставили «тройку» – все, трагедия, плач, рев. Или «двойку», не дай Бог, влепили – оскорбили на всю жизнь. Сам процесс познавательный уходит в сторону.
Встречается, правда, и другая крайность: человек настолько увлечен процессом, что ему безразличен всякий результат, и процесс, бывает, ничем не заканчивается. Такой феномен тоже существует.
– Батюшка, а вы крестили того мальчика?
– Нет, такой задачи не было. Просто больше я не приглашал его на занятия. Занимался с другими детьми. Зачем, если ему это вообще не нужно? Свой мотоцикл он получил, а я ему ничего подобного предложить не могу. А учебный, познавательный процесс он просто срывал. Это редкий случай, когда один парализует всю аудиторию…
Вообще урок некоторые педагоги сравнивают по драматургии с театром. А учителя – с неким сценаристом, режиссером, хотя он же – и актер: сам придумывает, расписывает, прорабатывает драматургию, сам же исполняет роль…
В конце урока, в закреплении должны быть подведены итоги. Дети могут здесь немножко помогать, хотя на этом этапе их знания еще очень рыхлые, поэтому сильно на них надеяться не стоит. От них требуются, может быть, некие подсказки. Как правило, педагог должен точно сформулировать, чем дело закончилось, чем душа успокоилась, каков итог.
…И пятый, последний элемент всякого урока – это домашнее задание. Что такое домашнее задание? Это ведь очень специфическая образовательная деятельность. В чем она заключается?
– Может быть, это попытка побудить аудиторию к самообучению, когда следует пойти немножко вперед.
– Задача: научить учиться.
– А кто бы рискнул дать определение, что такое домашнее задание? Домашнее задание – это…
– Самостоятельное закрепление материала.
– Задание на самоподготовку – это просто попытка преподавателя переложить ответственность с себя на родителей. Что сейчас, кстати, все учителя в школах и делают.
– Домашнее задание – это подвижничество, покаяние перед глубиной знаний, которую необходимо постичь…
– Это, конечно, очень сложно. Действительно, это непростой вид деятельности. Вам же тоже не нравится, когда дают домашнее задание, да?
Надо найти время, погрузиться в тему… Для ребенка жертва – отложить игрушки и проявить интерес к тому, о чем говорил преподаватель в школе. В жертву приносится время, которое используется для того, чтобы углубить или расширить знания по теме. Но какое определение?
– Я знаю смысл…
– Давайте смысл, мы же свободное определение даем.
– А смысл очень простой. С помощью домашнего задания, по результатам его выполнения можно приблизительно понять уровень человека: во-первых, получить информацию о его способностях, а во-вторых, о работоспособности, как он может трудиться самостоятельно. По результатам домашнего задания легче планировать следующий урок. Но определения я, к сожалению, не дам.
– Так, еще одна идея.
– Есть такое правило – спрашивать только то, что ты на самом деле дал человеку. В некотором смысле домашнее задание и ответ – это проверка того, как учитель отработал этот урок, что нужно делать дальше. Это явление обратной связи, оценка преподавательской деятельности.
– Приговор учителю, да? Возможно, все эти аспекты существуют. Но мне хотелось бы отметить еще один момент, очень важный, о котором никто сейчас не сказал.
Все, что мы делали на уроке (опрос, изложение, закрепление, подведение итогов), все наши манипуляции со знаниями, умениями, навыками – это виртуальная действительность, некие интеллектуальные упражнения. Мы поговорили и разошлись. Конечно, в голове, в сердце может что-то повернуться, появятся какие-то желания, переживания. Может быть, мы по-другому начнем смотреть на мир. Но в нашей реальной деятельности еще ничего не произошло.
Вообще, всякие знания – это всегда модель, научная или практическая, некое обобщение духовного или, например, технического опыта людей. Это некая рафинированная абстракция. А домашнее задание как раз и разрывает эту абстракцию, ведет к реальной жизни, к практике. Главный момент домашнего задания – попробуй-ка реализуй это в своей реальной жизни!
Мне посчастливилось общаться, дружить с таким, я бы сказал, гениальным педагогом – Софьей Сергеевной Куломзиной. Она опубликовала несколько десятков книг, с десяток переведены на русский язык. Софья Сергеевна – эмигрантка, скончалась в пригороде Нью-Йорка. В последние годы ее жизни мы переписывались. Был даже такой счастливый период, когда больше месяца, дней 40, мы были с ней вместе в Париже, практически ежедневно прогуливались по аллее. И вот в этих прогулках она высказала много своих интересных идей, которые надолго отпечатались у меня в памяти.
А суть ее позиции состояла в том, что главная наша задача, если мы общаемся с детьми, – переложить духовные знания в реальные мотивы деятельности ребят. Чтобы дети в своей повседневной жизни смогли хоть немножко измениться, чтобы знания стали неким приводом с моторчиком, который движет человеком. Это была сверхзадача ее жизни. На это были направлены все ее учебники, разработки, все ее творчество. И она, можно сказать, зарядила меня этой идеей. Я начал придумывать задания, уроки в этом ключе. Чаще всего они были связаны как раз с домашним заданием.
Я вам тоже рекомендую развивать в себе чутье в этом направлении. Для беседы с детьми в Священном Писании хорошо бы выделять места, которые имеют непосредственно нравственный заряд, на котором можно выстроить образовательную деятельность. Например, притча о Закхее. Что там происходит?
«…Иисус вошел в Иерихон и проходил чрез него. И вот, некто именем Закхей, начальник мытарей и человек богатый, искал видеть Иисуса, кто Он, но не мог за народом, потому что мал был ростом; и, забежав вперед, взлез на смоковницу, чтобы увидеть Его, потому что Ему надлежало проходить мимо нее. Иисус, когда пришел на это место, взглянув, увидел его и сказал ему: Закхей! сойди скорее, ибо сегодня надобно Мне быть у тебя в доме» (Лк. 19:1–5).
Закхей – мытарь, всеми ненавидимый, маленького роста, ему ничего не видно из-за людей. Но любопытство побеждает, и он лезет на дерево (которое, кстати, до сих пор там стоит).
И вот Господь обращается к нему. Тот, наверное, чуть не свалился от изумления: его по имени называют. К человеку, всеми ненавидимому, Сам Господь, Сам Бог захотел прийти в гости. Он побежал, накрыл на стол и, действительно, уверовал в Бога, дал обязательство: «Господи! половину имения моего я отдам нищим и, если кого чем обидел, воздам вчетверо» (Лк. 19:8).
Я, например, цепляюсь за эти слова, делаю на них акцент. Мы с детьми можем читать этот эпизод по очереди, пересказывать (они, кстати, пересказывать совершенно не умеют), потом рисуем дерево, а затем на этом эпизоде можем выстроить целое домашнее задание: если кого чем обидел, то воздай вчетверо.
Я говорю:
– Ребята, у нас до следующего воскресенья объявляется безобидная неделя. Никого нельзя обижать.
– Так не бывает: нечаянно, да обидишь.
– Тем не менее попробуйте. Давайте сделаем такое упражнение: неделю никого не будем обижать.
– А если не получится?
– Тогда воздай вчетверо.
– А как это «вчетверо»?
– Ну, какой ты урон нанес человеку – верни ему в четыре раза больше.
И вот начинается духовная работа. Попробуйте неделю не пообижать никого. Почти не возможно, да? Сейчас все такие обидчивые.
Следующий урок начинается у нас с проверки домашнего задания. О нем мы говорим еще перед опросом, который «разогревает» детей к новому материалу. Тянет руку мальчик Богдан. Выходит и рассказывает такую историю. Это – не исповедь, а жизненный опыт применения Евангелия.
«Батюшка, у меня есть сосед Ванька. Он принес такую жвачку, она прямо благоухает. Сидит жует: одну, вторую. Я у него попросил, он не дает. Третью съел, четвертую, уже одна пластинка осталась. Ушел он на перемену, а я, уж и не помню как, – эту пластинку сжевал. А фантик положил в парту. Ванька приходит, спрашивает: «Богдан, а где у меня здесь жвачка-то лежала?» Я ему говорю: «А почем я знаю? Не видел». Он лазил, лазил, у меня в парте нашел фантик. Говорит: «Дыхни». Я дыхнул. «Ну все, – говорит, – все сходится». В общем, расплакался, со мной не разговаривает, ушел, даже не попрощался.
Я иду домой, вроде ничего, портфелем машу, а потом вспомнил: отец Киприан сказал всю неделю никого не обижать, а я своего лучшего друга Ваньку обидел. И из за чего? Жвачку не поделили! Стал я думать, как это исправить. Пришел, у мамы попросил денег, много ларьков обошел, еле нашел такую же жвачку. Купил, принес на следующий урок, даже пораньше пришел в школу. Одну пластинку вытащил, а там еще четыре остались. Вы же сказали, вчетверо воздать. Я ему это положил, он пришел, спрашивает: «Что это такое?» Я обо всем рассказал, покаялся, мы с ним примирились, расцеловались, обнялись и опять стали друзьями».
…У меня, честно говоря, елей по сердцу, если детишки на своем бытовом уровне начинают мыслить по-евангельски. Пусть примитивно, но закваска идет. И если в этом постоянно упражняться, если постоянно давать такие домашние задания, то они начинают не просто мыслить, а уже действовать согласно евангельским притчам. Однако тут бывает всякое. Например, читаем притчу о милосердном самарянине, рассказываю о человеке, который шел из Иерусалима в Иерихон и которого разбойники ограбили, избили, бросили едва живого.
«По случаю один священник шел тою дорогою и, увидев его, прошел мимо. Также и левит, быв на том месте, подошел, посмотрел и прошел мимо. Самарянин же некто, проезжая, нашел на него и, увидев его, сжалился, и подошед перевязал ему раны, возливая масло и вино; и посадив его на своего осла, привез его в гостиницу и позаботился о нем; а на другой день, отъезжая, вынул два динария, дал содержателю гостиницы и сказал ему: позаботься о нем; и если издержишь что более, я, когда возвращусь, отдам тебе» (Лк. 10:31–35).
Объявляю: «Ребята, неделя милосердия!»
Через неделю прибегает мама: «Батюшка, прекратите эксперимент! Четыре бомжа за неделю. И всех отмой, одень, накорми!»
Начинаем другую работу. Если бы ребенок сам это делал, а то ж приходит: «Мама, давай!» Это не по-самарянски, тот-то свои деньги на гостиницу тратил...
Тем не менее все эти домашние задания, которые направлены на реализацию действия, очень ценны. Они вообще совершенно перековывают сердце человека. И тогда наши детки из интеллектуальных раздутых шаров, голов, действительно становятся настоящими православными людьми.

Двадцать лет назад, в марте 1997 г., архимандрит Кирилл (Павлов) благословил выпуск журнала «Покров» и до своей болезни батюшка руководил работой над выпуском издания. Множество других церковных дел, которые пришлось начинать мне и вести, также вдохновил отец Кирилл. Значение, которое эти начинания со временем обрели, можно объяснить только силой благословения и молитвы духовника всея Руси Кирилла (Павлова). О своем духовнике вспоминает игумен Киприан (Ященко).Батюшка Кирилл в моей жизни20 февраля 2017 г. скончался мой духовник, архимандрит Кирилл (Павлов). Два дня мы прощались, молились, погребали со множеством народа в Троице-Сергиевой Лавре духовника всея Руси архимандрита Кирилла. Тяжести духовной не было. Когда засыпали могилку, все, не сговариваясь, запели Пасхальный канон. Присутствующих объяла тихая, чуть скорбная радость, что батюшка телом своим и душой все-таки прорвался в Лавру – как он и хотел. Теперь можно ежедневно и многократно без всяких препятствий от человеков быть возле батюшки, общаться с ним с надеждой быть услышанным.Если оглядываться назад, то можно сказать, что батюшка Кирилл был для меня истинным духовным отцом, крепким и очень деликатным духовным вождем. Старец определил всю мою жизнь. Неожиданно для меня благословил заниматься наукой и защищать диссертацию, потом – оставить труды в Академии наук и потрудиться на благо Церкви как церковному чиновнику. Благословил помочь в создании системы духовного образования в России – воскресных школ, гимназий, в подготовке педагогов; создать православное педагогическое общество и быть его председателем. Благословил создать Международные Рождественские образовательные чтения и быть их генеральным директором более пяти лет. В эти чудные годы хватало сил по 20 часов в сутки трудиться и молиться. По благословению отца Кирилла уже более 20 лет я преподаю в Московской духовной академии. По его слову 20 лет трудился в Православном Свято-Тихоновском гуманитарном университете как декан педагогического факультета, заведующий кафедрой. По благословению батюшки возник детский проект кинофестиваля «Лучезарный Ангел» под девизом «Доброе кино возвращается». С легкой руки отца Кирилла получалось все: открывались все двери, даже президентские, патриаршие, епископские. Удалось объездить всю Россию, более полусотни раз быть у Гроба Господня на Святой земле, ежегодно приезжать на Афон.

Редакция журнала у отца Кирилла Павлова Два раза батюшка удивил меня особенно – когда благословил оставить мир и принять монашество, а затем – когда дал основное монашеское послушание – не сидеть в келье, а сделать все, что в моих силах, дабы передать русским детям православную традицию. Это для меня до сих пор главное батюшкино послушание. Он говорил, что детям легче, чем взрослым, стать искренне православными верующими. И если передать им традицию, у нас в стране довольно скоро будет православный народ, православное правительство, православное житие – такое, что никто в мире нас не одолеет. Все будут бояться и уважать Россию.Все будет хорошоПомню, как я передал старцу просьбу о благословении на постриг моей болящей жены. Батюшка, как всегда, очень внимательно выслушал и сказал: «Что ж, это дело хорошее. Только вам нужно принять монашество одновременно обоим». Для меня это было большой неожиданностью: в то время все мои мысли были о том, как помочь близкому человеку, а сам подвизаться монашеским подвигом я никогда не предполагал. Но возражать не решился, поскольку батюшка сказал твердо и очень доброжелательно, при этом уверенно добавив: «Все будет хорошо». Опасная болезнь жены времени на раздумье не оставляла. Во исполнение благословения мы подали прошения Святейшему Патриарху Алексию II и через неделю приняли постриг.

Старец Кирилл и игумен Киприан У новопостриженной опухоль головного мозга, которую отказались оперировать все известные специалисты, через несколько дней сама вытекла через нос, и прикованная ранее к постели монахиня встала. Прошло уже более 17 лет. Теперь уже схимонахиня Параскева сделала более полусотни Господских и Богородичных плащаниц, расшитых драгоценными камнями, и по благословению отца Кирилла продолжает принимать людей для утешительных бесед. А я стал монахом Свято-Троицкой Сергиевой Лавры.Доброе кино: массовое и кассовоеЯ всегда дивился тому, как батюшка во мне и множестве других людей мог увидеть и отечески определить наиболее важные черты, удобное направление спасения человека. И с сожалением вспоминаю случаи моего непослушания батюшке. Иногда мне предлагали высокие церковные должности, на что батюшка кротко говорил: можешь попробовать, но тебе это неполезно. После такого его «благословения» ни одна попытка «попробовать» ни одного доброго плода не принесла.

Архимандрит Кирилл (Павлов) В то же время благословленные им Рождественские чтения ежегодно собирают десятки тысяч подвижников в Государственном Кремлевском дворце. Как ни пытались проводить их пореже, покороче – Чтения вот уже 25 лет являются главным народным собором нашей страны.В свое время «великие» кинематографисты доказывали нам, что массовое и кассовое кино не может быть нравственным и духовным. А кинофестиваль «Лучезарный Ангел» по батюшкиному благословению уже почти 15 лет собирает и предлагает зрителям и кассовое, и массовое кино со всего мира. Удивляет, что по уставу Московской духовной академии нельзя было готовить и священников, и мирян в одном месте, но батюшка благословил, и, несмотря на множество препятствий, полное отсутствие финансов, на Высших Богословских курсах академии почти за 20 лет богословское образование уже получили около 15 тыс. светских специалистов. По его благословению удалось сделать многое по введению Основ православной и духовно-нравственной культуры в наше образование – вопреки всем законам и чиновникам.Разговор со СвятейшимПри создании Православного Свято-Тихоновского богословского института (ныне – университета) приходилось преодолевать массу проблем. Его долгое время не признавали церковные власти. О деятельности института ходило много слухов, в которых людям со стороны отделить правду от клеветы, наверно, действительно было сложно. Тогда наш ректор отец Владимир Воробьев попросил организовать ему встречу с отцом Кириллом, который один мог разрешить ставшие одолевать его сомнения. По благословению отца Кирилла я присутствовал на этой встрече. Старец несколько часов очень внимательно слушал рассказ отца Владимира о создании и развитии института, задавал вопросы, и когда эта беседа закончилась, благословил продолжать дело. Отец Кирилл сам переговорил со Святейшим Патриархом Алексием II, и вскоре после этой беседы отношение к вузу поменялось. Отец Кирилл буквально спас институт, по его молитвам и по его ходатайству работать стало легко и просто.

Архимандрит Кирилл (Павлов) в Лавре Как я стал редактором Однажды, 20 лет назад, я был на одной образовательной выставке, и меня поразила газета «1 сентября», в дополнение к которой еженедельно выходило несколько десятков специализированных приложений. Ко мне подошел некий представительный человек, который оказался генеральным директором издательского дома. Мы разговорились. Он внимательно выслушал мою искреннюю похвалу и на удивление с большим энтузиазмом отнесся к критике. Я ему сказал, что у него не хватает одного приложения. Он не мог мне поверить, но на всякий случай уточнил: «Какого?» «Что делают школьник и учитель в воскресный день?» – спросил я. «Отдыхают». – «На самом деле Господь заповедал человеку отдать седьмой день Богу. И надо еще знать, как это сделать». Так возникла идея издания приложения «Воскресная школа». И директор издательства тут же предложил мне быть главным редактором приложения.С этим человеком мы виделись впервые в жизни. Журналистикой я никогда не занимался. Я сказал, что мне надо подумать, и поехал к отцу Кириллу в полной уверенности, что мне этим заниматься неполезно. Когда я ему изложил историю этого фантастического предложения от человека, которого я не знаю и который меня не знает, отец Кирилл, тем не менее, твердо благословил меня быть главным редактором, а на возражения, что это не моя специальность, заметил: «Ты был учителем и директором школы, у тебя получится, осталось только собрать команду пишущих людей». И вот уже 20 лет, несмотря на все искушения и перипетии, выходит в свет это издание, которое из газеты превратилось в журнал «Покров». И сколько я ни пытался уйти в сторону, уступив место главного редактора кому-то другому, мне ни разу это не удалось. Долгие годы у издания не было ни одного благотворителя. К моему удивлению, всякий раз из совершенно невероятных источников появлялись средства – и ровно столько, сколько было необходимо и достаточно для печати. Это всегда воспринималось как чудо, и иначе объяснить его, как силой батюшкиного благословения, невозможно.Отец Кирилл очень любил наше издание, сам читал и раздавал его своим многочисленным чадам. По великим праздникам мы ездили к старцу всей редакцией, беседовали о том, как и что писать. Он радовался тому, что мы публикуем сценарии праздников, различных постановок, уроки для педагогов, беседы для родителей. Отец Кирилл ценил практические материалы, которые родители и педагоги могут использовать для воспитания детей в православной вере. Старец хотел, чтобы мы говорили о покаянии, о молитве, об образцах святой жизни, не навязчиво, но твердо, без либеральных размытостей…Ум, плавающий в ЕвангелииАрхимандрит Кирилл (Павлов) – продолжатель великих русских старцев. Его духовный опыт, смирение, кротость позволяли ему окормлять епископов, священников, монахов, отшельников и множество простых мирян. Духовным чадом архимандрита был Святейший Патриарх Алексий II, окормлялись у него и предыдущие два Патриарха. Своих духовных чад архимандрит Кирилл всегда встречал с великой радостью, как преподобный Серафим Саровский. Он не повторял слов: «Радость моя! Христос Воскресе!», – но пасхальная радость при встрече с ним всегда ощущалась, он и сам ее выражал какими-нибудь ласковыми словами, подбадриваниями, объятиями, своим неизменным вниманием к тем трудностям, которые каждый из нас преодолевал.

Чтение Евангелия было любимым занятием отца Кирилла (Павлова) Самой, наверное, главной чертой отца Кирилла была любовь к людям, любовь к Евангелию, молитве и духовным чадам. Ум его плавал в Евангелии, как у древних духовных подвижников и аскетов. Часто на исповеди он давал духовные советы евангельскими словами. Дар рассуждения у батюшки был великий. Он всегда кротко призывал нас не только читать Евангелие и не только его хорошо понимать, но главное – применять Евангелие в своей жизни, дабы мотивы наших действий были евангельскими. Сам батюшка был для нас идеальным примером жизни по Евангелию. С ним было невозможно поссориться. Если начинался конфликт или он с чем-то был не согласен, он замолкал, начинал молиться и тихо отходил в сторону.Истинный монахБатюшка был истинный, может быть, совершенный монах. И он был примером для многих монахов в Лавре и на Афоне и даже, выясняется, духовно окормлял каманских отшельников в последние годы. Отец Кирилл был знаком со многими известными старцами, находя большую радость во встрече с ними. Но мне пришлось быть свидетелем и того, как отец Кирилл не одобрял опыт отчиток и быстрых постригов, отказывая в просьбах о встрече с этим священником.Я очень благодарен Господу Богу, что мне пришлось послужить с отцом Кириллом практически все литургии, которые он совершал в последние годы в Переделкине. Неожиданно для меня открылась возможность иметь там временную келью, и в воскресные и праздничные дни я был счастлив сослужить батюшке, быть рядом, каяться, советоваться, просто смотреть на старца – это очень укрепляло. И сегодня в трудные моменты жизни, в сложных ситуациях я ставлю себе вопрос о том, как бы поступил отец Кирилл. Его образ жизни является как бы невидимой системой координат в неопределенном духовном пространстве.Порой батюшка давал благословения, которые удивляли и вдохновляли. Когда я начал служить как священник литургию, то часто возникали ситуации, что после Причастия в алтаре предстоящий просил сказать с амвона проповедь – пока он приготавливает Святые Дары. И без подготовки я говорил все, что знал на тему Евангелия. В определенный момент я спросил о проповеди без подготовки отца Кирилла – с уверенностью, что он не благословит дальше такую самодеятельность. Но неожиданно батюшка ответил: «Когда тебя просят сказать слово, ты не сомневайся, говори, Господь поможет. Но сам не напрашивайся». Так сразу стало легко, что около трех лет почти каждый день я произносил проповеди практически без подготовки на литургии. И когда записывали, расшифровывали, давали почитать, я часто не верил, что так кратко и доходчиво говорю. Но несколько раз, когда на праздники сам напрашивался, язык словно прилипал к гортани, я так путался в смыслах и примерах, что хотелось только одного – побыстрее закончить говорить.Как-то я взял у батюшки благословение тайно исповедовать свои грехи во время исповеди кающихся, про себя говорить: «Господи, прости и мне этот грех, которым согрешил…»Батюшка посмеялся, но потом сказал: «Кайся, Господь примет покаяние обоих». Он благословлял служить литургию часто. И день без литургии теперь воспринимался как зря прожитый день. А теперь все на заслуженный отдых По многим спорным вопросам, раздирающим церковное общество, люди притекали к батюшке. Отец Кирилл, несмотря на самые авторитетные богословские мнения и позицию церковноначалия, не приветствовал опасные для спасения атрибуты глобализации, являющиеся репетицией власти антихриста. Многим своим чадам он говорил не директивно – если можешь не принимать ИНН, то не принимай. Отец Кирилл никогда не противопоставлял свое мнение общецерковному.На протяжении долгих лет архимандрит Кирилл был духовником Свято-Троицкой Сергиевой Лавры. После обеденной трапезы к нему в келью каждый раз набивалось множество монахов. Он открывал Евангелие, читал главу, закрывал и – без всяких трактовок и наставлений говорил: «А теперь все на заслуженный отдых!» Известно, что монахи собираются на братский молебен к пяти утра и днем, перед вечерним богослужением, могут немного отдохнуть.Батюшка часто говорил евангельскими словами. Например, мог идти по братскому корпусу и, увидев одного из монахов, обратиться к нему: «Симон Ионин! Любишь ли ты Меня?» (Ин. 21:15–17) – и так до трех раз. «Ловушка» для духовных чад Лет 20 отец Кирилл принимал в так называемой «посылочной». Это две малюсенькие комнатки под Трапезным храмом Преподобного Сергия: в одной сидел ожидавший народ, а во второй батюшка исповедовал и беседовал. Иногда ждать в проходной комнатке приходилось долго – с раннего утра до самого вечера, но если вы попали в нее, батюшку вы уже точно увидите. Отец Кирилл сам выходил в эту комнатку, оглядывал всех, выбирал, кому пораньше надо было поисповедоваться. Иногда батюшке было тяжело, у него прихватывало сердце, и он, виновато улыбаясь, разводил руками: «Перетрудился, не рассчитал…» – и ему помогали дойти до кельи.У батюшки была своеобразная «ловушка» для духовных чад. Когда мы спрашивали его благословения на выбор того или иного решения, он всегда спрашивал: «А ты сам как думаешь?» И когда человек излагал свое желание, батюшка, как правило, благословлял: «Так и поступай». Подобно Амвросию Оптинскому, говорившему своим чадам: «Я человек слабый: если вы меня начнете уговаривать, я соглашусь», – отец Кирилл так же никогда не ломал свободной воли человека. Я, признаться, не сразу разгадал эту «ловушку», но потом сразу его спрашивал: «Батюшка, как вы благословите?» Он задумывался и давал свой совет. Часто на сложные вопросы отвечал не сразу. «Надо помолиться», – говорил он. Или предлагал: «Давай подождем до такого-то срока, а потом решим». Сам кроткий облик отца Кирилла, тихий голос, согревающая любовь оказывали на людей сильнейшее воздействие. Перед нашей встречей я обыкновенно готовил целый список вопросов, но рядом с ним многие вопросы сами по себе разрешались, и необходимости что-либо спрашивать уже не было. На все праздники батюшка раздавал сладости, шоколадки, конфеты. Многие его духовные чада растягивали угощение на долгое время, употребляя утром после святой воды и просфоры как вещественное благословение отца Кирилла. Скрепляющая печать Мы знаем, что молитва батюшки обладает огромной действенной силой. Однажды я привел к нему одного высокопоставленного чиновника. Будучи яркой масштабной личностью, тот имел слабость к выпивке. Когда мы зашли в келью, батюшка нас радостно встретил, надел свою келейную полумантию, епитрахиль, поручи и сказал: «Давайте помолимся». Молитвы перед исповедью батюшка читал по множеству раз в день – всякий раз, когда кто-нибудь приходил и его надо было исповедовать. Когда старец начал молиться, повернувшись к нам спиной, этот респектабельный человек вдруг вздрогнул, его прошибла дрожь, и он впервые в жизни испытал глубочайшее раскаяние и великий стыд. Исповедовавшись со слезами, на коленях, он с неожиданным смирением принял от батюшки епитимью: больше не пить ни капли. К своему великому удивлению, он эту епитимью исполнил: и больше ни соблазны, ни собственная многолетняя тяга к спиртному не могли пересилить запрет старца. Батюшка сказал прямо: «Если ты вернешься к своей привычке, то сопьешься, и никакой пользы ни отечеству, ни семье, ни себе самому не принесешь. Столь многим одаренный, ты станешь мерзостью пред Богом».Батюшка умел доходчиво объяснить и крепко помолиться. Для многих его слова и молитва были скрепляющей печатью, и жизнь менялась.Непреклонная келейницаКогда отец Кирилл жил в резиденции Патриарха в Переделкине, он много болел, попасть к нему было практически невозможно. Надо было договариваться с келейницами, с которыми у отца Кирилла были очень трогательные отношения. Как-то батюшка благословил приехать к нему с одним очень важным человеком, которому нужен был совет, но по каким-то причинам в дороге этому человеку пришлось задержаться. Я прошел к отцу Кириллу один, поисповедовался, и вскоре подъехал этот человек. Надо было испросить разрешения келейницы, которая одна могла сказать охране на воротах, чтобы его пропустили. Но она наотрез отказалась: «Батюшку утомили, сегодня он уже никого принимать не будет». У отца Кирилла была потрясающая память: он на неделю вперед помнил, во сколько и кто к нему должен приехать. Я ни разу не видел, чтобы он что-то записывал. Зная, что встреча назначена на сегодня, батюшка стал упрашивать свою келейницу. Она только и твердила: «Вы устали». «Это последний посетитель», – продолжал он. Но она была непреклонна. Батюшка понимал, что человек ехал издалека и нуждается в помощи, но никак не мог уговорить келейницу пропустить. В итоге батюшка развел руками, сказав мне: «Видишь, ничего у нас не получается». С ним невозможен был какой-либо конфликт. Как только ситуация становилась неразрешимой, он уступал. Может быть, дело страдало, но мир сохранялся. Великий праздник Отец Кирилл носил имя святого праведного Кирилла Белозерского, пам ять которого Православная Церковь отмечает 22 июня – в день начала войны. Он не любил рассказывать о военном времени, избегал разговоров на эту тему, хотя не отрицал, что воевал в Сталинграде. Каждое лето отец Кирилл ездил в Крым, в район Судака, подлечить свои легкие, застуженные в сугробах Сталинграда во время Великой Отечественной войны. Иначе он очень страдал от мучившего его кашля. Однако через несколько месяцев пребывания в Крыму здоровье его восстанавливалось. По возвращении любимого духовного отца для всех монашествующих в Троице-Сергиевой Лавре наступал великий праздник. Братия радовалась встрече с батюшкой: все давно у него не исповедовались, у всех накопились вопросы… А батюшка всегда устраивал нам двойной праздник, привозя с собой крымские дары: яблоки, груши, мандарины, южный лук. Несколько дней у отца Кирилла происходила раздача даров, никто не выходил из его кельи с пустыми руками… Русский Паисий Можно найти много сходства в биографии батюшки и житии преподобного старца Паисия Святогорца: оба прошли войну, оба чудом остались в живых, оба принесли Господу обеты и исполнили их, став духовными вождями греческого и русского народов. Оба подвижника стремились пребывать в затворе, но основной их подвиг состоял в том, чтобы принимать множество людей, оказывая им духовную помощь. Оба скончались мучениками, от тяжких болезней.Я помню, как отец Кирилл осенью в очередной раз приехал из Крыма – бодрый, он хорошо себя чувствовал. Мы сослужили литургию в Переделкине. Я просил его о встрече с одним человеком, который нуждался в его помощи. Старец сказал: «Хорошо, я поеду зубы подлечить и, как только вернусь, – приму». На следующий день он поехал лечить зубы. И возникла какая-то непонятная ситуация: его из государственной больницы почему-то повезли в частную клинику, где вырвали множество зубов, и он от этого потерял сознание и впал в кому, в которой, собственно, и пребывал до смерти. Как это могло произойти, как могли не уследить – непонятно. Это было как какое-то покушение. И вот, распрощавшись с батюшкой буквально на несколько дней, мы фактически его больше не слышали. Он перестал говорить, видеть, а потом перестал слышать.Наместник Троице-Сергиевой Лавры владыка Феогност сказал на панихиде, что отец Кирилл – духовник всей России. Это действительно так. Батюшка говорил, чтобы верующие готовились ко всевозможным испытаниям и скорбям, – к этому все идет. Но надо, чтобы мы не паниковали, не унывали, не отчаивались. Если Господь попустит какие-то испытания – принять их с радостью, надеждой и со спокойствием в душе, что близится Царство Небесное. Батюшка наставлял: заботы века сего не должны закрывать самую существенную заботу всей нашей жизни – озарение души светом Христовым. «Читайте Евангелие, – говорил он, – и все будет устраиваться по-хорошему». Игумен Киприан (Ященко)

В последнее время много говорится о необходимости богословского образования для монашествующих. О том, что людям, избравшим этот путь, хорошо бы иметь хотя бы начальное духовное образование, не раз говорил Святейший Патриарх. Это пожелание закреплено в определении Архиерейского Собора 2011 года «О вопросах внутренней жизни и внешней деятельности Русской Православной Церкви».

Как могла бы выглядеть система богословского образования для насельников монастырей? Своим мнением на этот счет поделился гость Валаамского монастыря – игумен Киприан (Ященко). Он заведует педагогическим кабинетом Московской православной духовной академии, а также является проректором Высших богословских курсов при МПДА.

Требование, конечно справедливое: среди монашествующих часто встречаются люди, которые даже духовного училища не оканчивали. Их приход к Богу мог быть достаточно драматичным - от жизни не совсем благочестивой, греховной. С другой стороны, попадая в правильно устроенный монастырь, человек уже получает практическое духовное образование - через участие в Литургии, слушание житийной и святоотеческой литературы на трапезе, через откровение помыслов и общение с опытными монахами. Но есть еще и образование книжное, приводящее сложившийся опыт в некоторую мировоззренческую систему, которая позволяет целостно смотреть на мир, различать искушения и распознавать переполняющие наш мир подмены, распространенные и в духовной среде. Иными словами, это помогает не терять верную тропу. Думаю, целесообразно скорректировать духовное образование с учетом специфики монашеского жития - с точки зрения духовных источников, углубления в отдельные предметы (патрологию, христианскую антропологию, изучение монашеских уставов и истории монашества, современных традиций Афона).

- Кому такое образование необходимо в первую очередь?

В идеале богословские знания в том или ином виде должен иметь всякий монах. Но особенно важно это для священномонахов, а также тех, кто только встает на иноческий путь. Полезно было бы ставить условие: окончи семинарию - а уж потом приходи в монастырь. Ведь тот, кто ищет монашеского звания, должен знать, что его ждет. В Троице-Сергиевой лавре долгие годы так и делали: принимали лишь тех, кто прошел школу семинарии или МДА. Да и до революции в России существовали монастыри, где даже в послушники не записывали, не удостоверившись, что человек знает хотя бы близко к тексту Евангелие и Псалтирь. Пожалуй, имеет смысл потихоньку вводить подобные базовые требования к современным послушникам.

- Насколько доступно сегодня монашествующим богословское образование?

Теоретически любого монаха, который изъявляет желание поступить в духовную школу, должны отпускать на учебу. Но иногда человек исполняет такое послушание, что его некем заменить. Возникает необходимость эффективно использовать дистанционные формы образования. Чтобы монах мог, не покидая монастыря, прослушать курс лекций, проконсультироваться онлайн со специалистами.

Для монашествующих нужна особая образовательная среда. И преподавателями здесь должны быть не «пиджачники», а те, кто имеет личный опыт монашеской жизни и непосредственно знает, что необходимо монахам. Существуют электронные университеты, в которых обучается огромное количество людей, вплоть до нескольких миллионов человек. И техника позволяет держать каждого студента под прозрачным контролем - что он делает, что читает, каковы плоды постижения тех или иных знаний. Имеет смысл и нам создать аналогичную систему - подведомственную не только Санкт-Петербургской духовной академии, но и другим духовным школам, совместно с мужскими и женскими монастырями и даже, может быть, отдельными отшельниками. Недавно на Афоне мы встречались с русскими монахами, которые там живут и хотели бы, не спускаясь со Святой горы, получить богословское образование. Они очень интересовались тем, как это будет выглядеть: чистая схоластика, натаскивание на тексты или живая попытка приобретения опыта рассуждения по важнейшим проблемам свободы и необходимости.

Нужно направленное создание такой виртуальной системы, чтобы можно было получить не только элементарные основы богословия, а приобрести специализацию, повысить свой уровень или пройти переквалификацию. По сути, речь о системе непрерывного монашеского образования в течение всей жизни. Чтобы можно было, например, поучаться у старцев, которых в мире не так уж много, проводить международные семинары и обсуждать важнейшие проблемы духовной жизни, обмениваться опытом.

Монашествующие бывают разные: от новоначальных - послушников и кафтанников до людей, которые давно живут высокой духовной жизнью, но формально не имеют соответствующего образования. Старец Паисий Афонский, как известно, окончил всего два класса школы, но за благословением и советом к нему ездили и профессора богословия. Это свидетельствует о том, что личный опыт евангельской жизни может оказаться не только равносильным, но и даже более ценным, чем изучение теории по книгам. Не уверен, что стоит понуждать таких людей заканчивать семинарию. Может быть, для них нужен некий комплексный экзамен, собеседование, позволяющее им подтвердить высоту, широту и правильность своих богословских знаний.

- Что уже делается для создания такой системы духовного образования?

В Московской, Санкт-Петербургской и Киевской духовных академиях, на Высших богословских курсах при МДА начали разрабатывать учебные пособия. Организовать дистанционное обучение возможно на базе Сретенской семинарии, которая и создавалась для монашествующих (на практике все сложилось не совсем так, но и семинария, и сам Сретенский монастырь все же играют роль некоего флагмана духовного просвещения). На последних Рождественских чтениях был остро поставлен вопрос о создании общей электронной библиотеки духовной литературы. По отдельности ни одно церковное образовательное учреждение, ни один синодальный отдел эту работу не осилят. Наполнение такого хранилища - задача всех заинтересованных структур, а координатором могла бы выступить Российская государственная библиотека. Конечно, в этом электронном собрании должны быть и учебники, и книги о монашеском делании и о различных традициях монашества - чтобы инок мог ознакомиться с многообразием путей, а уже затем углубиться в тот, которого придерживаются в конкретной обители. Надо сказать, что далеко не все монастыри, особенно женские, имеют правильный уклад. Кое-где ситуация совсем сложная. В таких обителях возникает впечатление, что «ключ» к истинно евангельской жизни потерян: все духовные проблемы пытаются разрешить через послушание игумену или игуменье, которые сами, может быть, не совсем личностно восприняли христианскую и монашескую традицию. Это настоящая беда - насельники находятся в положении «спасайся, кто как может», получают духовные ожоги и травмы. Наверное, было бы полезно, если бы Синодальная комиссия по монастырям выработала рекомендации о том, как монашествующим найти некий «царский путь», дабы духовное образование действительно послужило их просвещению.