Владыка теряет украинские души.
Новый глава ― самый молодой архиерей Русской Православной Церкви. В интервью «Православной Москве» владыка рассуждает, кого в наши дни можно считать молодыми людьми и как работать с ними на самых разных площадках ― от социальных сетей до общероссийских форумов.
Отдел по дружбе
― Владыка, для начала попробуем разобраться, кого сегодня можно называть молодым человеком. В России к молодежи чаще всего принято относить людей в возрасте до 35 лет. Вы, кстати, тоже соответствуете данному критерию. Но зачастую на приходах верующие, церковные люди к этому рубежу подходят уже многодетными родителями…
― Полагаю, при выстраивании молодежной работы -следует придерживаться выработанных психологами и социологами категорий. Соответственно, 35 лет ― порог, когда заканчивается молодость, по крайней мере, основная ее стадия, и начинается зрелая жизнь. На мой взгляд, к 30 годам у человека формируются мировоззрение и основные взгляды. До этого возраста что-то в жизни может меняться, иногда и кардинально. Это время накопления начального «жизненного капитала», тот период, когда каждый человек должен взять старт и стремительно пойти вперед. Следующие пять лет ― уже некий показательный рубеж. Если ты к этому моменту чего-то в жизни достиг, у тебя есть основа для дальнейшего личностного, социального, интеллектуального, творческого развития. Если же к данному рубежу ты подошел без каких-либо -существенных показателей в образовании, трудовой деятельности и т.д. ― это тревожный сигнал, который может сви-де-тельствовать, что все предыдущее время потрачено впустую; не сделано того, что нужно для нормальной жизни и развития.
В общем, считаю, что молодежный возраст начинается с момента окончания школы, в 17 лет, а заканчивается между 30 и 35 годами.
― Возглавляемое вами синодальное учреждение в «православной тусовке» в шутку называют «отделом по борьбе с молодежью»…
― Мне не очень нравятся такие слова, как «тусовка», они режут слух. В школе у меня были замечательные талантливые педагоги по русскому языку, литературе, риторике, которые с детства привили мне любовь к русскому литературному языку, к тому, чтобы говорить правильно. За это я им очень благодарен. Поэтому я почти не использую сленговых выражений, сознательно избегая их, хотя, как вы отметили, еще вполне отношусь к молодежной категории. Что касается упомянутой вами шутки, хотел бы предложить православному сообществу рестарт и новый нарратив, соответствующий моей внутренней установке: «отдел по дружбе с молодежью».
Сленг vs классика
― Сегодня язык ― вопрос крайне насущный. На каком языке разговаривать с паствой, особенно молодой или даже юной?
― Задача церковной молодежной миссии ― свидетельствовать молодым людям о Боге, о красоте духовной жизни на понятном языке и в доступных им категориях. Нельзя говорить с молодежью на языке XVIII или XIX века. Евангелие, принципы христианской жизни нужно доносить до молодого человека в актуальных формах, стараясь делать так, чтобы наш посыл доходил до его сердца и разума. Причем церковное обращение к молодежи должно быть не только или, точнее, не столько на языке слов, сколько на языке дел, искренней пастырской открытости и расположения. Чем ближе пастырь к молодым людям, чем больше времени им уделяет, тем результативнее его служение.
Вместе с тем священник не должен действовать в угоду постоянно меняющимся трендам и уж тем более опускаться до уровня грубого уличного дискурса. Мне совершенно непонятно, когда некоторые священнослужители, считающиеся популярными пастырями, с церковного амвона или посредством телекоммуникационных средств обращаются к людям в таких формах и с такой лексикой, какие не соответствуют не только священному сану, но и вообще нормам приличия. Меня это огорчает и даже пугает.
― Многое из описанного вами происходит в социальных сетях. Да и молодежь общается в основном при их помощи. А какими соцсетями пользуетесь лично вы ― для общения, работы, миссии?
― К сожалению, сейчас живое общение, разговор лицом к лицу, очные встречи все чаще оттесняются на второй план. На первое место выходят интернет-коммуникации. С одной стороны, это очень удобно: ты всегда можешь находиться в контакте со своими друзьями и коллегами, поддерживать связь с теми, с кем ты когда-то учился, работал, так или иначе был связан. С другой стороны, соцсети ― одновременно пространство, где происходит борьба за умы людей, и прежде всего молодежи. Как мы прекрасно понимаем, любая информация может использоваться и во благо, и во вред. Информационные потоки могут служить духовному, культурному, интеллектуальному развитию молодого человека, а могут способствовать его отуплению, деградации и порабощению. Особое значение в этом отношении имеют трактовка и оценка, с которыми преподносится информация в интернете. Чтобы не попасть под чье-либо влияние, молодому человеку важно самому научиться анализировать получаемую информацию и делать правильные выводы. Для этого нужно стараться больше читать хорошей литературы ― научной, духовной, классической. В детстве взрослые нам говорили: «Меньше смотри телевизор, больше читай книг». Сегодня этот тезис не потерял своей актуальности, только телевизор в нем следует заменить интернетом.
Церковное присутствие в соцсетях довольно востребовано. Первостепенная задача в этом направлении заключается в создании позитивного православного контента, представляющего интересные сведения о жизни Церкви, актуальные новости, наш взгляд на происходящие события. Лично у меня нет возможности проводить много времени в соцсетях. В свободное время я погружаюсь в мир чтения, изучаю исторические источники, занимаюсь исследовательской работой. У меня есть аккаунт на «Фейсбуке», который изначально существовал исключительно для поддержания связи с друзьями и знакомыми, с моими одноклассниками по школе, сокурсниками по университету, семинарии и академии. Однако теперь я таким образом осуществляю связь с гораздо более широким кругом людей, в том числе со священниками и мирянами, занимающимися молодежной работой в епархиях и на приходах. Особо значимо для меня общение с самой молодежью: непосредственный контакт очень важен!
На языке дел
― А какими практическими проектами сейчас занимается отдел? Поделитесь «творческими планами» на ближайшее будущее!
― Этот вопрос мне задают довольно часто, однако мой ответ будет достаточно простым. Чтобы привлечь молодежь в Церковь, пастыри всего-навсего должны быть максимально доступны и открыты по отношению к молодым людям, уделять им свое время. От занимающихся молодежной работой священнослужителей вовсе не требуется что-то невероятное. Необходимо чаще встречаться и общаться с молодыми людьми: вместе молиться, читать и обсуждать Священное Писание, играть в спортивные игры, ходить в кино, проводить паломнические поездки, квесты, делать добрые дела и т.д. Кстати, все это можно организовывать и при помощи соцсетей. Молодежи нужно внимание и простое общение! А для этого совсем не требуются какие-то новые методики и алгоритмы. Да и невозможно придумать некие инструкции, которые бы удесным образом сделали все за архиереев и священников. Нужно желание пастырей быть с молодыми людьми, общаться с ними, посвящать им время и усилия!
Это опыт всех христианских конфессий. Например, в прошлом году в составе официальной делегации Русской Православной Церкви я был на . Замечательный христианский молодежный форум, на который собрались два миллиона верующих со всего мира. И что мы увидели в его центре? Литургию и открытое общение молодых людей с иерархами и священниками. Пастыри были вместе со своей молодежной паствой. Главное ― быть искренними в этом общении, не допускать фальши, которая не останется незамеченной молодыми людьми.
Если говорить о каких-то «творческих планах», мне представляется необходимым ежегодное проведение в каждой епархии съездов православной молодежи. Подобные съезды в некоторых епархиях уже проходят, и довольно успешно, будучи живым свидетельством православной веры. Вместе с тем это очень хороший критерий молодежной работы. Ведь чтобы собрать съезд, нужно работать с молодыми людьми в течение всего года, иначе никто на это мероприятие не соберется. Кроме того, это позволит раз в три-четыре года проводить общецерковные съезды православной молодежи.
― Предположим, наше интервью прочитает молодой человек, у которого по той или иной причине поблизости нет прихода, где бы велась та работа, о которой вы говорите. Но он хочет быть полезным, хочет служить общему делу, возможно, желает найти друзей в Церкви. Что вы ему посоветуете?
― Пусть приходит в Синодальный молодежный отдел на Крутицкое подворье и добавляется ко мне в друзья на «Фейсбуке»!
Верующие Украины выступили против самого молодого архиерея Русской православной церкви. Имя главного священнослужителя Запорожья Иосифа (Масленникова) фигурирует сразу в нескольких скандалах, связанных с церковной и мирской жизнью.
Запорожская паства задает вопрос — может ли быть их духовным лидером человек сомнительной репутации, даже учитывая его «высокие деловые качества»? Тридцатилетний епископ вошел в обойму высшей госноменклатуры, но явно становится чужим для рядовых прихожан.
Крупнейший индустриальный центр украинского юга, Запорожье считалось незыблемым оплотом канонического православия. Даже в самые трудные времена 90-х здесь возводились храмы УПЦ Московского патриархата. Однако скандальными пикетами сопровождался последний майский визит митрополита Киевского и всея Украины Владимира в Запорожье. Простые люди пытались донести до митрополита свою душевную тревогу: кому служит их владыка — Богу или губернским чинам?
Чуть ли не каждый день епископ Запорожский и Мелитопольский пропадает у губернатора и его замов, о чем с удовольствием сообщает официозная пресса. Освящения высоких кабинетов следуют один за другим. Подписал два соглашения о партнерстве с руководством области. Чиновники и бизнесмены воспринимают его как самого престижного VIP-духовника. Стремительность церковной карьеры объясняют удивительно прочными связями с властью.
Иосиф участвовал в съезде Партии регионов, выдвинувшем В. Януковича на пост президента. Говоря о своей молодости, запорожский владыка легко сравнивает себя с Иисусом Христом, «который тоже ровно в 30 лет вышел на проповедь». Только вот рубище новый мессия не носит и прекрасно ладит с торговцами.
Наверное, хорошо, когда есть династии священнослужителей. Это семейство переехало на Украину из Молдовы, где отец, бывший военный, пытался найти себя в одной из сект. Но православие оказалось надежнее. Начинали на паперти, причем в буквальном смысле слова.
— Масленников-старший и пятеро его детей просили подаяния у ворот кафедрального собора св. Петра и Павла. Жили с того, что дадут прихожане, — вспоминает симферопольский священник Василий Ковалев. Когда в 1992-м из Крыма в Запорожье перевели будущего архиепископа Запорожского и Мелитопольского Василия, пожилой владыка пригласил с собой тех, кого желал наставить на путь истинный. Среди них были Масленниковы, не гнушавшиеся любым послушанием от благодетеля.
И постепенно стараниями доброго старика-архиепископа домашняя челядь вышла в люди! Глава семейства стал наместником монастыря в Мелитополе. Матушка руководит еще одной, весьма благополучной женской обителью. При серьезных церковных должностях трое братьев. Оказалось, можно быть игуменом или иеромонахом, при этом состоять в браке, иметь недвижимость и хорошие машины.
Но выше всех поднялся младший Алеша, выпускник Белгородской духовной семинарии, постриженный в мантию и нареченный именем Иосиф.
Смена правящего архиерея в Запорожской епархии произошла неожиданно и молниеносно, словно боевая операция. Запорожские газеты публиковали пасхальное поздравление владыки Василия, а на должности уже пребывал 30-летний Иосиф. В церковных кругах отказываются обсуждать тему, достиг ли он возраста, необходимого для назначения на пост епископа. По одной из версий, приписал себе необходимые годы, используя второе гражданство Приднестровской Молдавской Республики.
Молодость Алексея Масленникова не помешала ему устроить жестокую кадровую чистку. Понял иерарх главное правило номенклатурного выживания: обязательно сформируй свою команду. После десятилетий службы запорожские священники начали терять приходы. Прихожане безуспешно пытались отстоять привычных батюшек.
Епархию ломали об колено. Есть свидетельства, что от священников начали требовать мзду, якобы на подготовку встреч с Блаженнейшим митрополитом Владимиром. Обычная такса — 2000 долларов. Разборки шли за пожертвования частных лиц, за церковные магазины и автопарковки у церквей в центре Запорожья.
Новый владыка собрался снимать фильм, пропагандируя православие на личном примере. И вовсе не считает такое кино гордыней. Он благословляет Запорожье, облетая город на вертолете. Любит респектабельный бильярд, а его верный клир дружно становится футболистами. Мероприятия обязательно сопровождаются мощной пиар-компанией о продвинутом и супер-энергичном церковном реформаторе.
Последняя акция — епископом Запорожским и Мелитопольским Иосифом возведен в сан диакона всемирно известный путешественник, уроженец Запорожской области Федор Конюхов. В здешнем Свято — Покровском кафедральном соборе прошла пресс-конференция Иосифа и диакона Конюхова, на которой представлен проект храма в образе корабля. Руководит проектом архитектор Дмитрий Петров при поддержке губернатора Бориса Петрова. Храмовый комплекс святого праведного Федора Ушакова в византийском стиле и 27-метровая колокольня в виде маяка на берегу Днепра…
Увы, новость о храме-корабле не потрясла православных. Гораздо активней обсуждают запорожцы, зачем потребовались епископу сразу три городские квартиры и частный дом в селе с характерным названием Терпенье. Еще одну квартиру приобрела мать владыки — видно, монастырской кельи для игуменьи не хватило.
Настоящей сенсацией стала покупка земельного участка и жилого дома на заповедном острове Хортица. Каждый читал гоголевского «Тараса Бульбу». Даже молодые россияне, с трудом представляющие, что такое Севастополь или Киев, знают колыбель Запорожской Сечи.
Новое строительство на Хортице строго запрещено законом. А если очень хочется пожить в зеленом раю Днепра? Старый дом принадлежал выморочной семье алкоголиков. Сначала его хапнул высокопоставленный гаишник, потом начальник РОВД. Милиционерам не составило труда переоформить документы собственников земельного участка в заповеднике.
По слухам, владыка отдал милиционеру одну из своих квартир, а сам с удовольствием перебрался на Хортицу. Обычно рядом со святым отцом на строительстве хортицкого особняка появляется педагог Запорожского приватного университета, импозантная и молодая Татьяна Кравченко.
Люди в смущении. Тему охотно раскручивают раскольники из Киевского патриархата и многочисленные сектанты. Сегодня протестантские церкви окучили весь юг Запорожской области и движутся дальше. Их проповедники говорят: Иосиф с начальством, а Бог с нами.
С молодой Бердянской епархией портал «Православие в Украине» подружился буквально с первых дней ее основания. Дружба эта воплощается, прежде всего, в тесном сотрудничестве на информационной ниве, поэтому особой честью и радостью для нас было принимать в рамках традиционной рубрики епископа Бердянского и Приморского Ефрема накануне его 35-летия.
…Жил себе в 2012 году тогда еще отец Ефрем тихой монастырской жизнью, нес послушание наместника возрождающегося из руин Спасо-Преображенского монастыря на Закарпатье и не ждал никаких перемен. Заканчивал строительство великолепного монастырского храма, и вдруг – известие из Киева: он избран на епископское служение.
Говорят, всякая власть пагубно влияет на человека. А что о своей «архиерейской власти» думает епископ Ефрем? Владыка не избегает острых вопросов, поэтому спрашивали мы его обо всём.
О том, как решил «уйти в монастырь» и почему оказался на руинах заброшенной Преображенской обители; что увидел, когда прибыл возглавлять кафедру в Бердянск, и что думает делать с местной духовностью - об этом и многом другом рассказал «в гостях у редакции» епископ ЕФРЕМ (ЯРИНКО).
Епископ Ефрем (Яринко) в гостях у редакции «Православия в Украине»
«Власть не должна развращать человека, напротив – организовывать»
Владыка, приветствуем Вас на наших редакционных просторах! Если можно, первый вопрос - провокационный. Говорят, «всякая власть развращает». А Вы ощущаете на себе какое-либо влияние неограниченной, архиерейской власти?
Власть не должна развращать человека, напротив – организовывать. Ты должен собрать вокруг себя людей, и с ними идти к достижению поставленных целей.
Епископская власть – это не некая честь, не возможность навязать свою волю, а служение Церкви.
О себе, как монах, могу сказать: стараюсь не стать другим, а остаться доступным, простым, уделить внимание каждому.
– Помните свои впечатления, когда Вы узнали, что станете архиереем?
– Помню)). В тот день я находился в канцелярии Хустской епархии. И вдруг владыка Марк (архиепископ Хустский и Виноградовский) за три часа до отправления киевского поезда говорит мне:
– Вам нужно ехать в Киев. У Вас завтра собеседование с Блаженнейшим.
– Но я не успеваю.
– Нет, вы успеваете…
Итак, у меня всего три часа, чтобы вернуться из Хуста в село Теребля, в монастырь, собраться, умыться – и в Мукачево на поезд.
Приехал в столицу, но так и не понимаю, зачем мне нужно было в Киев явиться. Захожу в Митрополию, а мне говорят: «Вы клобук взяли?» А я как был в рясе, так и приехал. И как узнал новости… А у нас в монастыре как раз заканчивалось строительство большого храма, была запланирована установка куполов. Каждый день требовалось мое непосредственное участие, совет, контроль или просто внимание.
Но то, что Блаженнейший принял меня очень тепло, вселило веру и надежду, что смогу нести это послушание, раз мне его доверили…
Архиерейская хиротония епископа Ефрема
«Я увидел неземное сияние на лице одного иеродиакона и решил: стану монахом»
– Давайте немного вернемся в прошлое. Как Вы пришли в монастырь?
– Мне близки слова митрополита Антония Сурожского о том, что человек не может стать христианином или встать на путь монашества, если не увидит на лице другого человека сияние вечной жизни.
Именно так и у меня. Как-то я присутствовал на хиротонии. За Литургией одного иеродиакона рукополагали в иеромонахи. Он совершал земной поклон перед архиереем. Взглянув на его лицо, я заметил такое неземное сияние… Как-будто это не человек – ангел. И тогда у меня внутри родилась мысль: я стану монахом.
– Когда это было?
– Я учился в 10-м классе.
Эта мысль во мне жила и в 10-м, и в 11-м классах, и во время учебы в духовном училище. Но я ее никому не высказывал, в том числе, и родителям – ничего не говорил им о своем намерении. Просто был твердо уверен.
Мой старший брат умер, поэтому я не хотел еще больше ранить родителей словами, что и я от них ухожу. Но, все-таки, пришлось это сделать.
Это был 1997 год. Я собрал семейный совет и объявил: «Ухожу в монастырь». Папа сразу рукой махнул, мол, один умер, и другого мы потеряли. Мама – в слезы.
Но, слава Богу, меня поддерживал местный священник. Он и показал мне монастырь, куда я хотел попасть. Там я прошел все послушания: от кухни - до клироса и алтаря. Читал, пел и в то же время учился.
2 ноября 1997 года в Свято-Троицком монастыре епископом Хустским и Виноградовским Мефодием я был рукоположен в сан иеродиакона, а 4 ноября, на праздник Казанской иконы Божией Матери, - в иеромонаха.
Обычный монашеский распорядок: служение, храм, послушание, келья... Ничего незаурядного. Но вот когда перешел в возрождающийся монастырь – Спасо-Преображенский, а впоследствии стал его настоятелем, тогда началась совершенно иная жизнь….
- Сколько Вам тогда было лет?
– Мне было 23. Шел 2001 год.
«Я по характеру такой, что мог и старшего легко "поставить на место"»
– Расскажите подробнее, как молодые иеромонахи становятся наместниками монастырей? В Вашем, например, случае…
В то время повсеместно возрождались разрушенные монастыри. Преображенский в селе Теребля (Тячевского р-на Закарпатской обл.) тоже был разрушен. Вроде бы и все люди были «за» возрождение обители, но ее открытие всё откладывалось и откладывалось.
Сам монастырь расположен в 2 км от села. Заброшенное место, храм разрушен. Сохранилось лишь одно здание - бывший монашеский корпус, где раз в год совершалось богослужение.
Начинали мы под руководством архимандрита Феодосия. Нас было четверо. Но поскольку архимандрит Феодосий был еще и благочинным Раховского района, то правящий архиерей - владыка Иоанн (Сиопко, ныне архиепископ Херсонский и Таврический) - благословил старшим над нами быть отцу Гермогену. Старец жил с нами, но из-за неважного состояния здоровья не мог выполнять все свои полномочия, поэтому обратился к архиерею за благословением переложить их на меня.
Когда на Преображение Господне в монастыре состоялось первое архиерейское богослужение, вышел указ, которым я был назначен и.о. наместника Преображенского монастыря.
Всенощная в Преображенском монастыре в с.Теребля...
– Наверняка Вы не были самым старшим среди монахов. Братия проявляла послушание такому юному наместнику?
– Я по характеру такой, что мог и старшего «поставить на место» очень легко. Считаю так: если мы делаем общее дело, то должны трудиться на его благо, независимо от возраста.
Еще когда я учился в Хустском духовном училище, у нас был студент, 32-летний. Как-то приходит учащийся в келью и возмущается: «Я ничего не успеваю!» - «Вас же двое на кухне, чего ты кричишь, что не успеваешь?» – говорю ему. «Я – один, тот (старший) сказал, что работать не будет с "детваками"». А я был тогда только во втором классе. Пошел к тому 32-летнему студенту: «Кушать с детваками не боишься, значит. А работать с ними – не хочешь?» И он пошел работать...
Владыка благословил на возрождение обители меня, молодого, еще и потому, что в монастыре не было никаких условий: ни жилья, ни отопления, ни воды, ни света (3 года не было освещения). Ночевали мы в притворе храма, воду носили из колодца. А в колодце еще во времена совхоза разбавляли аммиак, чтобы опрыскивать фруктовые сады. Так что колодец еще нужно было вычистить. Да и до дороги добираться пешком, а это 2 км. Поэтому для человека в возрасте такое послушание было бы очень нелегким.
«Я приходил на руины Преображенского монастыря, ел виноград, который там рос, и мечтал, как бы всё тут восстановить…»
– Вас это не пугало?
– Нет. Меня это притягивало)).
Еще когда я в Свято-Троицком женском монастыре служил, то приходил на руины Преображенского монастыря, садился поодаль, ел виноград, который там везде рос, смотрел на всё это вокруг и думал-гадал, как бы это святое место восстановить…
После, уже когда пришел в монастырь, я часто вспоминал об этих своих планах.
Мне очень хотелось, чтобы этот монастырь был похож на древние. Поэтому в Хустской епархии Преображенская обитель – единственная, утроенная в древнерусском стиле.
– Почему Вы решили расписать закарпатский монастырь в древнерусском стиле?
– Потому что это каноническая иконопись.
На Закарпатье храмы расписаны в академическом стиле, это влияние западных тенденций. Но часто художники, которые научились писать, сразу берутся за иконопись, даже не вникая в богословский смысл того, что изображают. И как результат – к примеру, пишут Духа Святого в виде голубя. А есть постановление Стоглавого Собора, в котором говорится: запрещаем изображать Духа Святого в виде голубя, кроме иконы Богоявления, «понеже Дух Святый не принял естества голубя».
Я не профессионал, но искренне ищущий, чтобы в иконописи был соблюден канон. Бывает, что икона внешне привлекательна, а богословский смысл вообще искажен.
Есть, например, такая икона - «Коронование Божией Матери». Матерь Божья стоит на коленях перед Христом, а Он возлагает корону на Её голову. Но как может Мать становиться на колени перед Сыном? Вот такие бывают казусы…
Закарпатье, село Теребля. По дороге к Преображенскому монастырю...
«Бывало так холодно в храме, что пальцы к Чаше примерзали…»
– Вернемся к возрождению Преображенского монастыря. С чего Вы начали, когда пришли на его развалины?
– Мы открывали монастырь в феврале: распутица, мороз… Ночевать негде было, и люди на первое время выделили нам в селе комнату. Привезли туда плиту на две конфорки и газовый баллон: так мы протапливали помещение. Помню, утром выходишь на улицу, так пока не выкашляешь всю гарь, вдохнуть чистый воздух было невозможно…
Обустроили храм. Помещение достаточно большое, и чтобы его протопить, нужно было несколько часов потратить. А ведь еще надо успеть и службы служить, и по строительству что-то сделать. Два года отопления не было. Только по праздникам, ради людей, мы немного протапливали.
Наш иеромонах Пантелеимон служил в храме в перчатках, спрятав руки под епитрахиль. Снимал перчатки только в основные моменты службы. Бывало так холодно, что пальцы для крестного знамения невозможно согнуть - руки коченели. Или вот уже ставить Чашу на стол, а пальцы не разгибаются. Приходилось лить почти кипяток на руки, чтобы пальцы от Чаши оторвать.
Но это было в радость! Вдохновляло, что совершаешь некий подвиг монашеский, стоишь у истоков возрождения святой обители.
Также мы чувствовали поддержку людей, местных жителей, и это придавало силы. Как раз было начало Великого поста, и все жители села приходили на исповедь, причастие. Все помогали нам, чем могли.
…Стали мы создавать хор. Пригласили регента, а хористов-то нет. Где их взять?
Мы пошли в школу, поговорили с директором, нашли общий язык и он дал добро преподавать старшеклассникам Закон Божий. Так мы и познакомились с ребятами и организовали из школьников монастырский хор.
Первые полгода они учились элементарному – держать партию, разбираться в ходе службы. А уже затем стали петь на богослужениях.
В Закарпатье в храмах есть такие люди - дьяки. Они запевают, а потом уже все остальные в храме подхватывают. «Запевало» – очень важный человек в обители. Чтобы такой дьяк был при монастыре, нужно было его научить. Так мне приходилось утреннее и вечернее богослужение стоять на клиросе, затем переодеваться и идти на причастие или на проповедь. И так, пока хористы не выучились петь Литургию.
– А Вы где учились петь?
– Самоучка. Я же воспитывался при храме, еще школьником пел в церкви. Затем пел в хоре в духовном училище.
В Закарпатье все стихиры, седальны поют все вместе. А молодому человеку такое быстро «наматывается на ус». Даже «Символ веры» я не учил специально, все молитвы выучил в храме за богослужением. И когда меня как-то попросили прочитать Символ веры, я смог его только пропеть.
Строящийся монастырский храм в селе Теребля
«Самое главное, что в возрожденном монастыре на каждое Преображение собирается до 10 тысяч человек»
– Сколько лет Вы служили в Преображенском монастыре?
– Что успели сделать?
– Построили братский корпус, храм. Уже я был епископом, и приезжал следил за ходом работ по установке купола.
– А старый храм восстановили?
– Старый храм был полностью разрушен, поэтому на его месте мы возвели новый, высотой 37 метров. Стоит на вершине скалы, и теперь его видно издалека.
Но самое главное, это то, что мы организовали людей. На каждой воскресной службе в монастыре собирается 200-300 человек, а на престольный праздник - и до 10 тысяч!
Это единственный монастырь на Закарпатье, который на Преображение Господне празднует престольный праздник. К тому же, монастырь прославился еще и своим славным настоятелем. С давних времен в сердцах людей хранится теплая память об обители. Поэтому на Преображение в монастыре служат 45-50 священнослужителей, съезжаются тысячи людей. В это время поле под горой, на которой расположен монастырь, полностью заставлено автомобилями, автобусами…
Престольный праздник в Преображенском монастыре
– Расскажите об этом прославленном монастыре и его настоятеле.
– В 1929 году настоятелем Преображенского монастыря был назначен архимандрит Вениамин (Керечанин), высокой духовной жизни подвижник. При нем произошел расцвет монастырской жизни. Даже после того, как закрыли монастырь, он продолжал вести строгое монашеское житье, но уже на селе.
В 1960-х годах, когда закрывали монастыри, было решено оставить один мужской – как раз Тереблянский, и один женский – Мукачевский.
Архимандрит Вениамин имел огромное влияние на людей. Поэтому неудивительно, что органы его «подставили», обвинив в спекуляции краденым парафином, и осудили на 1 год лишения свободы. А пока он был в заключении, закрыли и Преображенский монастырь.
А еще до этого архимандрит Вениамин был приговорен мадьярской властью за связь с русскими к повешению… Отец Вениамин уже ходил по коридору, ожидая приговора. Но жители села очень любили тогда еще молодого иеромонаха Вениамина. Они нашли витязя (витязь в Мадьярской армии - это как герой Советской Союза), одарили его, корову подарили и сказали, что нужно идти выручать иеромонаха.
Тот пошел к властям, упал на колени, на что услышал: «Недостойно витязю становиться перед правителем на колени». – «Я не встану, – сказал он, – пока не исполнишь мою просьбу». – «Какая у тебя просьба?» – «Здесь есть один иеромонах, который незаконно осужден. Я прошу, чтобы его отпустили».
Тогда архимандрит Вениамин решил, что его жизнь больше ему не принадлежит, и дал обет, что до конца своих дней будет служить людям, которые спасли ему жизнь. Поскольку он также занимался экзорцизмом – изгнанием бесов, то о батюшке знали не только в Закарпатье. К архимандриту Вениамину съезжались люди отовсюду.
«На Закарпатье считается, что если человек в храме должен молчать, то он как бы и не молится»
– Когда Вам пришлось уезжать из Преображенского монастыря, чтобы возглавить Бердянскую кафедру, было то, о чем Вы скучали больше всего?
– Знаете, я такой, что не сильно скучаю. Мне кажется, все монахи не привязываются ни к чему, потому что у них – послушание.
Монах – это тот, кто не имеет близких друзей, панибратства, только духовные связи. Монах – как солдат. Сразу адаптируешься на новом месте, начинаешь защищать Церковь, людей, проповедовать Слово Божье.
А я и здесь, в Бердянске, постоянно молюсь за духовных чад, оставшихся в Закарпатье.
Епископ Ефрем на Закарпатье...
– Владыка, Вы вспомнили, что все стихиры, седальны на Закарпатье поют всем храмом. И вот Вы приезжаете в Бердянск, где не то, что не поют, но даже не отличают стихир от седальнов. Как Вы это восприняли?
– Знаете, закарпатское пение, когда весь храм поет, близко к знаменному распеву. Поэтому если кто-то должен в храме молчать, то это очень болезненно сказывается на человеческом настроении. Считается, что человек как бы и не молится, если молчит.
Поэтому когда я пришел в Бердянск, меня радовало то, что в кафедральном соборе хор. Владыка Елисей организовал очень хороший хор, который поет, действительно, прекрасно.
А то, что стихиры не поют всем храмом, это уже постольку поскольку. Монастырь – это монастырь, а кафедральный собор в городе, где прихожанам приходится тратить много времени на дорогу и прочее, не должен обременять людей.
Я всегда повторял хористам, что не нужно петь витиевато, пойте молитвенно, тогда нам ничего не придется выпускать из службы, а человека настроим на молитву.
Случаются такие «смешинки», когда поют «Покаяния от-вер-зи мне две-ри, Жизно-даа-авче…» таким скрипучим басом, содрогаясь и трясясь, что человеку в храме от такого песнопения прямо страшно становится. Страх этот животный, а не духовный.
Мне как-то даже сказали: «Вы всегда хотите петь в миноре!». На что я ответил: «Я люблю и мажор, но чтобы это не было криком, чтобы это была молитва из глубины души»… Я склоняюсь к тому, чтобы пение не мешало молиться.
«В Бердянске на 120 тысяч человек населения – всего 11 храмов… Священникам приходится ютиться в приспособленных помещениях»
– Каким Вы увидели Бердянск? На тот момент там были знаменитые на всю страну конфликтные ситуации…
– В первые дни всё виделось только в радужных тонах...
Владыка Лука передавал мне документы, подсказывал, на что нужно обратить особое внимание. Владыка Елисей тоже очень тепло отнесся. Рассказал, что к чему, подарил Евхаристический набор для совершения Литургии.
В том году как раз состоялось освящение кафедрального собора Бердянской епархии. Мне все очень понравилось там: иконопись, росписи, хор… Чистота, аккуратность, всё устроено со вкусом, настраивает на молитву.
Первая ранняя Литургия в кафедральном соборе Рождества Христова
Однако сам православный Бердянск… Я ожидал увидеть лучшую картину. На 120 тысяч человек – всего 11 храмов!
На Закарпатье сохранились громадные старинные монастыри, храмы, исторические здания. А здесь, в Приазовье, пришлось столкнуться с тем, что все церкви уничтожены, разрушены. И священникам просто негде служить, приходится ютиться в каких-то приспособленных помещениях.
В Закарпатской области нет «приспособленных» храмов. Село сначала строит храм, а затем люди идут к владыке и пишут прошение, чтобы им выделили священника. И священнослужитель приходит служить в уже готовый храм.
Там народ проникнут духовной жизнью, стремлением к тому, чтобы в церкви было благолепие. В Хустской епархии действует 16 монастырей! Есть даже несколько достроенных монастырей, ключи только некому отдать. Наоборот, не хватает монашествующих.
– А в Бердянской епархии сколько монастырей?
– Четыре: 3 женских и 1 мужской.
Так в Бердянске встретили владыку Ефрема...
– Вы говорили о проблемах в епархии. Да, проблемы были – старые «мозоли», и я не хотел на них наступать. Поэтому старался очень выдержанно, разумно подходить к их решению. В частности говорю о той нашумевшей истории с монастырем.
Также встречался со священниками, которые вводили людей в заблуждение, и страдали, как определил Апологетический центр во имя Иоанна Златоуста, «гуруизмом» и сектантством. Однако эти люди явно не хотели меня понимать и прислушаться, ситуация усугублялась и со временем это привело к тому, что нужно было принимать уже конкретные решения.
Весной был сменен настоятель монастыря в Токмаке. Есть надежда, что монастырская жизнь будет восстанавливаться.
– А конфликтная ситуация с бердянскими священниками разрешилась?
– Священный Синод лишил их священного сана. Можно сказать, что в нашей церковной среде конфликт утих.
Но, к сожалению, они не приняли врачующие меры и обратились в юрисдикцию неканонической религиозной организации «Русская православная церковь заграницей», которую возглавляет лишенный сана Агафангел. Сам отлучен и собирает вокруг себя отлученных.
Это вообще такая интересная юрисдикция – они святителя Луку Крымского не признают. А этот бывший священник украл мощи святителя. Что они с ними делать будут, если не признают святителя Луку?..
Теперь у нас немного другой момент – с проблемой, связанной с действиями этих людей, нужно работать апологетам, миссионерам.
«…С человеком нужно сперва подружиться, потом что-то ему подсказать, а уже после этого – вести в храм»
– Мы видим, что у Вас развивается молодежное движение, налаживаются контакты с вузами… Какие Вы видите перспективы?
– У нас большие перспективы, но и непаханое поле работы. К сожалению, приходится говорить, что нам не хватает интеллектуальных кадров, которые бы могли отвечать на современные вызовы.
Вы были свидетелями, когда мы встречались в университете с 5-курсниками факультета журналистики. У них не было к нам вопросов! Мне кажется, это очень страшно, когда выпускник журфака не может задать вопрос. Значит, он с этой темой – темой веры – впервые в жизни встречается.
Я жил в другом регионе, можно сказать, в другом мире, и там другие подходы к людям, потому что в Закарпатье человек изначально церковный. А в Бердянске по-другому воспринимают Церковь. Поэтому здесь с человеком нужно сперва подружиться, потом что-то ему подсказать, а уже только после этого вести в храм.
Владыка Ефрем (Яринко)...
Но надеемся, к Рождеству при Троицком храме уже будет действовать «молодежка». Этот храм находится в центре города, а там как раз обычно собираются молодые люди.
Хотелось бы немного «растормошить» молодежь. Есть такие молодые люди, которые с радостью ходили бы на «молодежки». Надеюсь, что они будут помогать делать первые шаги нецерковным ребятам.
Нам навстречу идут и преподаватели, и ректоры университетов. Молодежное служение очень необходимо, особенно в Бердянске, поскольку здесь вообще необходимо миссионерство.
Хотя здесь люди и крещенные, но еще элементарных понятий о Церкви не имеют. Таинства, учения Церкви воспринимают по-язычески. То есть человека здесь еще рано воцерковлять, его еще надо огласить. Поэтому мы обращаемся к людям с экранов телевидения, поясняя, казалось бы, элементарные вещи – смысл крещения, исповеди, причастия, крестного знамения, освящения воды…
К слову, у нас есть священники, которые тоже обучаются в университете. Один наш благочинный учится на 4-м курсе, и им по программе нужно читать лекции для младших курсов. И вот он читал лекцию на тему «Моральность». Когда он изложил свою тему, преподаватели воскликнули: «Почему мы раньше вас не приглашали читать лекции?!»
Они не знали, насколько церковный мир богат, насколько интересно и впечатляюще можно говорить о нравственности, да и вообще о жизненных ценностях, с церковной точки зрения, не навязывая.
Встреча с детской футбольной командой
– Как Вы думаете, почему люди протестуют против Церкви? Неужели не хотят услышать о смысле жизни?
– Мне кажется, это просто от незнания, восприятия религии как некоего свода запретов.
Человек воспитан на слухах, телевидением, газетами и не понимает, что церковный мир – прекрасен, многогранен и может обогатить твою душу, а ты, в свою очередь, можешь стать Человеком с большой буквы.
Но заметьте, когда человек лично знакомится со священником, все его протесты исчезают. Он начинает со вниманием, затем с пониманием, а потом и с желанием жить церковной жизнью.
«У нас был случай, когда приход купил машину и подарил ее священнику…»
– У нас любят обсуждать, на какой машине ездят священнослужители. А в Закарпатье людей интересует тема «священников на мерседесах»?
– Думаю, что да.
Есть такой важный момент: если священник искренен, не ставит своей целью достижение богатства, то все необходимое ему дается. У нас был случай, когда приход купил машину и подарил ее священнику. Потому что переживали, чтобы он везде успевал, видели в нем заботливого и доброго пастыря.
Батюшке на тот момент было за сорок, он не имел водительского удостоверения, да и не хотел уже учиться. Но всё же вынужден был ходить в автошколу. Люди же для него старались...
– Это было в Бердянске или Закарпатье?
– В Закарпатье. Но, думаю, Бердянск – не исключение. Все зависит от человеческих качеств.
Человек всегда в знак благодарности и признательности хочет что-то подарить другому. А каждый дарит по возможности. Кто-то дарит автомобиль, кто-то – книги, кто-то – внимание.
В древних патериках можно прочесть, как старцы продавали некую вещь, а деньги раздавали нуждающимся. Сейчас, думаю, священнослужители руководствуются тем, чтобы не огорчить человека, который преподнес подарок.
– Часто можно услышать, что можно было продать дорогие автомобиль, часы и отдать деньги детям-сиротам…
– Мне понравилось, как высказался один архиерей: если это поможет решить социальные проблемы в Украине, я сегодня же продам свой автомобиль. Но дети захотят кушать и завтра, и через год, а машины уже не будет, больше нечего будет продавать.
Не так давно за воскресной Литургией читалась притча о милосердном самарянине. И я нашел толкование, которое говорит, что нужно давать нуждающемуся, то есть не тому, кто просто просит, но мог бы себе и сам заработать, а именно нуждающемуся.
И вот пришла ко мне одна женщина с просьбой. Мы, по возможности, стараемся помогать ветеранам, детям войны, инвалидам. Но этой женщине мы отсрочили помощь. И тут она говорит: «Ага, денег у вас нету. А купол-то у вас золотой!» – «Мы же не продадим купол». – «Ну, вы же его установили, можно было скольким людям помочь!»
Если так думать, то ведь храм тоже имеет ценность, можно из того же кирпича кому-то дом построить. Но человек должен понимать, что храм – не дом священника, это дом Божий, дом для всех нас, и для храма отдается все самое лучшее.
Я всегда провожу параллели: когда люди бедные, то храм для них – богатый, когда люди богатые, то храм – нищий. Обратимся к истории: люди всегда старались жертвовать на храм, порой отдавали все, но строили великолепные церкви, которые стоят по сотни лет. Сейчас таких не строят.
«Приходит ко мне священник и говорит: «Ну, владыка, похоронил я последнего жителя села…»
– Приходится слышать сегодня и такие доводы, что за последние 10 лет столько-то храмов построено, а в селах столько-то школ закрыто…
– Я вижу это. Как в Запорожской области вымирают целые села. Наверное, из-за этого сельские школы и закрывают – некому в них ходить.
Недавно приходит ко мне священник и говорит: «Ну, владыка, похоронил я последнего жителя такого-то села». Мне так стало страшно. Никогда не слышал, чтобы хоронили последнего жителя! Там, где я вырос, обычно – прирост сельского населения. А здесь…
Смотрю как-то на карту Бердянской епархии, говорю, может, давайте вот здесь создадим приход? На что мне священник отвечает: «Так этих сел уже нет, владыка…»
Старики умирают, а молодежь убегает из села в город и практически ничего не имеет. То, что зарабатывает, отдает за квартиру, тратит на пропитание, одежду, проезд. В результате – доживает до старости, а за спиной – ни кола, ни двора, нечего оставить сыну.
В России есть такие понятия, как село и деревня. Деревня – это сельский населённый пункт с несколькими десятками домов. А в селе обязательно есть церковь. Таким образом, село является центром церковного прихода, объединяющего несколько близлежащих деревень. Правда, сейчас встречаются деревни, где и три церкви, значит – и там жизнь.
Всенощная в Кафедральном соборе...
Поэтому я со священниками нашей епархии провожу беседы: давайте откроем храм или молитвенную комнату в селе. Тогда люди снова увидят смысл жизни, который и будет их привязывать к местности. Они поймут, что у них есть родной храм, родное место, где жили еще их предки, у них появится желание родить детей, чтобы эти дети продолжали их труд, служение. Всегда исполнение Евангелия связано с исполнением заповедей Божиих. А нам дана была заповедь – «плодитесь и размножайтесь, и наполняйте землю». То, ради чего человек соединяет свою жизнь с другим.
Поэтому, думаю, демографическая ситуация была бы исправлена, если бы Евангелие воспринимали всерьез, и священники являли пример. Я священникам всегда говорю, что у каждого должно быть минимум по три ребенка, если, конечно, здоровье позволяет. А у нас же все по расчету, даже дети.
Если читаем жития священномучеников, у них было по 7-12 детей. И уровень жизни был куда ниже, нежели сегодня.
«Я думал, что люди совершают суициды из-за «несчастной любви»… Но был поражен: три самоубийства за неделю. Причем, уходят 79-летние люди!»
Сейчас, я наблюдаю, человек живет для себя, потребительски.
Девушка говорит: «Я хочу иметь мужа». Она не хочет «выйти замуж», она хочет иметь мужа, как личную вещь. Или: «Я хочу иметь ребенка. Хочу завести ребенка». Не «я хочу стать мамой», а «хочу иметь ребенка», завести его куда-то, чтобы это был мой ребенок. То есть все на «я» – эгоцентризм.
Потому многие молодые семьи и распадаются, что все замыкается на себе. Даже сходятся для того, чтобы получать удовольствие от жизни с другим человеком. Никто не думает о чем-то еще.
Христианство дает понять, что любовь – жертвенная. Ты жертвуешь собой ради того, чтобы другому было хорошо, чтобы другой был счастлив. И когда люди дарят свою любовь друг другу, тогда они вместе хотят дарить любовь еще кому-то, тогда и рождаются дети.
Поэтому ныне очень важно говорить людям об истинном смысле жизни, о вере.
…Вы знаете, в современном мире столько самоубийств! Я столкнулся с тем, что у меня нет ни одной недели, чтобы ко мне не приходили с прошением на отпевание самоубийцы.
Спрашивал у Хустского архиепископа Марка, сталкивается ли он с такой проблемой. «В Закарпатье такого нет, – говорит владыка, – а в Сумах (владыка служил некоторое время архиереем Сумской епархии) было по три-пять случаев самоубийства в неделю».
Я всегда думал, что люди совершают суициды из-за «несчастной любви» или потому, что не могут расплатиться с долгами и уходят от ответственности. Но в прошлом месяце я был поражен – три самоубийства за неделю. Причем, это были 79-летние люди! Один прыгнул с балкона, другой повесился на решетке собственной кровати…
Я себя спрашиваю: почему такие люди, которым осталось жить год-два, заканчивают земную жизнь самоубийством? Человек не ценит жизнь, не понимает смысла страданий, для чего их преодолевать…
Освящение накупольного креста храма во имя священномученика Гермогена
Нам внушается с экранов телевизоров, что жизнь – прекрасна. Но человек сталкивается с реальностью, в которой нет этого прекрасного, и он не умеет находить выход. А если бы человек был знаком с Церковью, знал Бога, то у него был бы ответ на вопрос: в чем смысл страданий. Поэтому очень важно, чтобы открывались храмы.
Когда меня спросили: «Как Вы считаете, 11 храмов для Бердянска это много или мало?» Представьте, если 120 тысяч жителей Бердянска придет в 11 храмов… Каким должен быть храм, чтобы вместилось 10 тысяч народа? Обычный храм вмещает 300-400 человек, большой собор – 1000 человек, но не 10 тысяч.
Святейший Патриарх Кирилл проводит красивую церковную политику храмостроения, что храм в шаговой доступности. Пусть храм – небольшой, но храм – в шаговой доступности. Чтобы человек мог до храма дойти пешком, чтобы не нужно было добираться на машине, метро или троллейбусе.
«У нас новый вид сиротства. Пятеро детей, а мама живет в доме престарелых…»
– Владыка, Вы сказали, что помогать нужно нуждающимся, а не просто просящим. А каким Вы видите решение проблемы милосердия, сиротства?
– В храм приходят люди разных социальных категорий, поэтому Церковь всегда взывает к милосердию, чтобы люди учились помогать друг другу. Если каждый человек начнет помогать своему нуждающемуся соседу, тогда тот не пойдет просить милостыню на улицу.
…Недавно мы ездили в дом престарелых, смотрим, одна бабулечка что-то возится на кухне. Спрашиваем: «Что вы там готовите?» – «Ко мне придут дети в гости, я готовлю им встречу» – «Дети к вам сюда придут в гости?» – «Да, у меня пятеро детей…»
Пятеро детей, а мама живет в доме престарелых. Иногда это сознательное решение таких людей, потому что они не чувствуют дома заботы. Или молодые заняты собой и думают, что в доме престарелых родителям будет лучше, интереснее.
Я считаю это неправильным. Это новый вид сиротства. И об этом тоже нужно сегодня говорить.
В начале ноября, по благословению Блаженнейшего, мы совершали молитву о сиротах и тех, кто принял сирот в свои семьи. В Украине 85 тысяч детей-сирот. А сколько миллионов верующих? Так возьмите по одному ребенку на воспитание, и не будет сирот. А почему мы не хотим?..
– Но если девочка привыкла, благодаря ярким рекламным слоганам, «ни в чем себе не отказывать», «брать от жизни все», то родив в 17 лет ребенка, она оставит его в детдоме. Дабы «не портить себе жизнь».
А верующим эти же девчонки говорят: берите сиротку, вы же – христиане, а я буду дальше жить своей жизнью, потому что имею свободы и права. Это ли не спекуляция на православных? Может, нужно менять само общество?
– Вы же воспитаете этого ребенка в вере, и он уже не будет подражать своей маме, он будет подражать вам, той семье, которая показала ему пример христианской жертвенной любви.
А сколько есть семей, которые прибегают к суррогатному материнству! Для чего? Ведь есть живые дети, которые нуждаются в семье!
Опять же возвращаемся к тому, о чем уже говорили: хочу иметь дитя, чтобы оно было мое. Так ты воспитай сироту, и ребенок действительно будет твой, родной.
Архиерейское богослужение в кафедральном соборе Бердянска...
«Архиерейство - большая ответственность»
– Владыка, мы очень благодарим Вас за интересную беседу. Напоследок такой вопрос. Многие думают, что быть архиереем – это мечта всей жизни монаха. Вы уже 16 лет, как монах, и вот 1,5 года, как архиерей. Можете сказать, что в Вашем служении самое любимое?
– Больше всего я люблю торжественность богослужения…
…Знаете, когда я был простым монахом, чувствовал эту высоту - священнослужения. Но, конечно, с каждой ступенькой вверх, ты ощущаешь все большую внутреннюю радость. Потому, что ты уже можешь служить Церкви в новом качестве, служить людям и быть полезным. Это с одной стороны.
С другой стороны, архиерейство и страшит. Потому что это – большая ответственность. Нужно всегда усердно готовиться, подталкивать себя к действию, не разрешать лениться, потому что нужно всюду успеть, потому что ты являешь другим пример. Но вместе с тем, это высокое служение и вдохновляет на труд.
Беседу вели Юлия Коминко, Ольга Мамона, Валентина Гордийчук
Каждый православный человек встречается с лицами духовенства, которые выступают публично или ведут службу в церкви. При первом взгляде на можно понять, что каждый из них носит какой-то особый чин, ведь не зря же они имеют различия в одежде: разного цвета мантии, головные уборы, у кого-то есть украшения из драгоценных камней, а другие более аскетичны. Но не каждому дано разбираться в чинах. Чтобы узнать основные саны священнослужителей и монахов, рассмотрим чины православной церкви по возрастанию.
Следует сразу сказать, что все чины делятся на две категории:
- Белое духовенство. К ним относятся служители, которые могут иметь семью, жену и детей.
- Чёрное духовенство. Это те, кто принял монашество и отказался от мирской жизни.
Белое духовенство
Описание людей, которые служат Церкви и Господу, идет еще из Ветхого Завета. В писании говорится, что до Рождества Христова пророком Моисеем были назначены люди, которые должны были общаться с Богом. Именно с этими людьми связана сегодняшняя иерархия чинов.
Алтарник (послушник)
Этот человек является мирским помощником священнослужителя. В его обязанности входит:
При необходимости послушник может звонить в колокола и читать молитвы, но ему строго возбраняется касаться престола и ходить между алтарем и Царскими вратами. Одежду алтарник носит самую обычную, наверх накидывает стихарь.
Этот человек не возводится в ранг священнослужителей. Он должен читать молитвы и слова из писания, растолковывать их простым людям и объяснять детям основные правила жизни христианина. За особое усердие священнослужитель может посвятить псаломщика в иподиакона. Из церковной одежды ему разрешено носить подрясник и скуфью (бархатную шапочку).
Этот человек также не имеет священного сана. Но может надевать стихарь и орарь. Если архиерей благословит его, то иподиакону можно касаться престола и заходить через Царские врата в алтарь. Чаще всего иподиакон помогает батюшке совершать службу. Он обмывает ему руки во время богослужений, подает необходимые предметы (трикирий, рипиды).
Церковные саны православной церкви
Все перечисленные выше служители церкви не являются церковнослужителями. Это простые мирные люди, которые желают приблизиться к церкви и Господу Богу. На свои должности они принимаются только по благословению батюшки. Рассматривать церковные саны православной церквиначнем с самого низшего.
Положение диакона остается неизменным с древних времен. Он так же, как и раньше, должен помогать в богослужении, но ему запрещено самостоятельно совершать церковную службу и представлять Церковь в обществе. Его главная обязанность - чтение Евангелия. В настоящее время необходимость в услугах диакона отпадает, поэтому их число в церквях неуклонно снижается.
Это самый главный дьякон при соборе или церкви. Раньше этот сан получал протодиакон, который отличался особым рвением к службе. Чтобы определить, что перед вами протодиакон, стоит посмотреть на его облачение. Если на нем надет орарь со словами «Свят! Свят! Свят», значит перед вами именно он. Но в настоящее время этот сан дается только после того, как диакон отслужил в церкви не менее 15–20 лет.
Именно эти люди имеют красивый певческий голос, знают многие псалмы, молитвы, поют на разных церковных богослужениях.
Это слово пришло к нам из греческого языка и в переводе означает «жрец». В православной церкви это наименьший сан священника. Епископ наделяет его следующими полномочиями:
- совершать богослужения и другие таинства;
- нести учение людям;
- проводить причащение.
Иерею запрещено освящать антиминсы и проводить таинство рукоположения священства. Вместо клобука его голова покрыта камилавкой.
Этот сан дается в награду за какие-то заслуги. Протоиерей является самым главным среди иереев и по совместительству настоятелем храма. Во время свершения таинств протоиереи надевают ризу и епитрахиль. В одном богослужебном заведении могут служить сразу несколько протоиереев.
Этот сан дается только патриархом Московским и всея Руси в награду за самые добрые и полезные дела, которые совершил человек в пользу Русской православной церкви. Это высший сан в белом духовенстве. Заслужить чин выше уже не получится, так как далее идут чины, которым запрещено создавать семью.
Тем не менее многие, чтобы получить повышение, бросают мирскую жизнь, семью, детей и навсегда уходят в монашескую жизнь. В таких семьях супруга чаще всего поддерживает мужа и так же отправляется в монастырь, чтобы принять монашеский обет.
Черное духовенство
К нему относятся только те, кто принял монашеский постриг. Эта иерархия чинов более подробная, чем у тех, кто предпочел семейную жизнь монашеской.
Это монах, который является диаконом. Он помогает священнослужителям проводить таинства и совершать службы. Например, выносит необходимые для ритуалов сосуды или произносит молитвенные просьбы. Самый старший иеродиакон называется "архидиакон".
Это человек, который является священником. Ему дозволяется проводить различные священные таинства. Этот сан могут получить священники из белого духовенства, которые решили перейти в монахи, и те, кто прошел хиротонию (наделение человека правом совершать таинства).
Это настоятель или настоятельница русского православного монастыря или храма. Раньше, чаще всего, этот сан давался в качестве награды за заслуги перед Русской православной церковью. Но с 2011 года патриархом было принято решение наделять этим чином любого настоятеля монастыря. При посвящении игумену вручается посох, с которым он должен обходить свои владения.
Это один из самых высоких санов в православии. При его получении священнослужитель также награждается митрой. Архимандрит носит черное монашеское одеяние, которое отличает его от других монахов тем, что на нем есть красные скрижали. Если к тому же архимандрит является настоятелем какого-либо храма или монастыря, у него есть право ношения жезла – посоха. К нему положено обращаться «Ваше высокопреподобие».
Этот сан принадлежит к разряду архиереев. При рукоположении они получили самую Высшую благодать Господа и поэтому могут совершать любые священнодействия, даже рукополагать диаконов. По церковным законам они имеют равные права, самым старшим считается архиепископ. По древней традиции только епископ может благословить службу с помощью антимиса. Это четырехугольный платок, в который зашита часть мощей какого-либо святого.
Также это духовное лицо контролирует и опекает все монастыри и храмы, которые расположены на территории его епархии. Общепринятое обращение к епископу «Владыка» или «Ваше преосвященство».
Это духовный сан высокого ранга или высший титул епископа, самый древний на земле. Подчиняется он только патриарху. Отличается от других санов следующими деталями в одежде:
- имеет голубую мантию (у епископов красные);
- клобук белого цвета с крестом, отделанным драгоценными камнями (у остальных клобук черного цвета).
Этот сан дается за очень высокие заслуги и является знаком отличия.
Самый высокий сан в православной церкви, главный священник страны. Само слово объединяет в себе два корня «отец» и «власть». Его избирают на Архиерейском Соборе. Этот сан является пожизненным, только в самых редких случаях возможно его низложение и отлучение от . Когда место патриарха пустует, временным исполняющим назначается местоблюститель, который выполняет всё, что должен делать патриарх.
Эта должность несет в себе ответственность не только за себя, но и за весь православный народ страны.
Чины в православной церкви по возрастанию имеют свою четкую иерархию. Несмотря на то, что многих священнослужителей мы именуем «батюшка», каждый православный христианин должен знать основные отличия санов и должностей.
От редакции:
В последние месяцы разыгрались драматические события в Сурожской епархии Русской Православной Церкви. В марте сюда был прислан вторым викарным епископом самый молодой епископ РПЦ Иларион (Алфеев), доктор философии Оксфордского университета и доктор богословия парижского Свято-Сергиевского богословского института, автор более 150 публикаций на богословские и церковно-исторические темы, а также переводов творений отцов Церкви с греческого и сирийского языков, в 1995-2001 гг. сотрудник отдела внешних церковных связей МП, с августа 1997-го - в должности секретаря по межхристианским связям. В 2001 г., в возрасте 33 лет, хиротонисан во епископа. В феврале 2002 г. побывал на аудиенции у Папы Иоанна Павла II, где резко выступил против деятельнонения католической Церкви на "канонической территории" РПЦ.
Молодой, талантливый и, по-видимому, амбициозный епископ не нашел общего языка с православными на территории Великобритании. 16 июня в Успенском соборе в Лондоне было зачитано заявление епархиального совета, где, в частности, говорилось:
"...Митрополит Антоний неоднократно просил о назначении в Лондон отца Илариона Алфеева... так как он казался сугубо подходящим для работы в нашей епархии: он провел два года при Оксфордском университете, заканчивая свою докторскую работу. Eго знали многие из нашего епархиального духовенства. (...)
Епископ Иларион прибыл в Англию в начале марта и очень скоро начал разъезжать по приходам епархии. Однако почти сразу стало ясно, что он устанавливал контакт почти исключительно с членами русской общины, поощряя у них впечатление, что он "их" епископ, поддерживающий "их" интересы в епархии, которая должна стать национальной, чисто русской епархией. Предлагалось закрыть существующие приходы и евхаристические общины и открыть взамен новые приходы (...) Ставилась под вопрос законность нашего епархиального устава (...).
Учитывая отсутствие как будто всякого желания постичь или понять дух, которым живет наша епархия, или участвовать в полноте той жизни нашей епархии, которую столь много лет и с такой любовью создавал митрополит Антоний и все наше духовенство, жизнь церковную, которую мы считаем верной учению Православной Церкви, митрополит Антоний счел необходимым указать епископу Илариону, что его деятельность и форма, принимаемая этой деятельностью, несовместимы с духом и жизнью Сурожской епархии, и попросить его вернуться в Москву, где он сможет более созидательно применить свои значительные таланты, чем в Сурожской епархии".
Насколько известно редакции, в связи с делом епископа Илариона прозвучала даже угроза отложения Сурожской епархии от РПЦ и ее перехода под юрисдикцию Вселенского Патриарха. Угроза подействовала: епископ Иларион был отозван и переведен в Брюссель, однако не успокоился и повел кампанию против митрополита Сурожского. Ответом на это стало публикуемое нами (с небольшими сокращениями) открытое письмо владыки Антония.
Дорогой владыка Иларион, с чувством глубокой скорби начинаю это письмо. Неужели ты не понимаешь и не чувствуешь, что, давая всенародную огласку трагедии, которая разыгралась в Сурожской епархии со времени твоего прибытия в Англию, ты не только расшатываешь стройную (до твоего приезда) жизнь епархии, но подрываешь многолетний труд, положенный другими, и всенародно позоришь имя Русской Церкви во всей Европе и Америке? А картина, которую ты даешь, большей частью не соответствует действительности. И сколько озлобления и мстительности может непредубежденный читатель прочесть в твоих личных нападках на владыку Василия и других!
Ты пишешь, что я сам просил Патриарха отрядить тебя в Сурожскую епархию. Сначала речь шла о твоем назначении исследователем при Кембриджском университете. Позже митрополит Смоленский и Калининградский Кирилл сказал, что он тебя в помощь мне не отпустит иначе как в сане епископа. Я на это согласился с готовностью, ожидая в твоем лице чуткого, понятливого сотрудника. В этом я ошибся: я ожидал одного человека, а прибыл другой. В самый первый день твоего приезда ты мне сказал глубоко смутившую меня фразу: "Когда на меня возложили руки при хиротонии, я почувствовал, что я теперь архиерей и что у меня власть". Это меня ужаснуло, так как я всю жизнь верил, что мы призваны служить, а не властвовать. Я обратил на это твое внимание, но, видно, безуспешно: с самых первых дней твоего пребывания в нашей среде ты своим авторитарным обращением настолько восстановил против себя все лондонское духовенство, что у меня попросили разрешения устроить встречу между нами, на которой они могли бы высказать тебе свои переживания.
Эта встреча благого результата не имела, ты не сумел "услышать" крик раненых душ и только вынес вражду против тех, кто с искренностью и правдивостью говорил тебе правду. То же самое случилось и тогда, когда другая группа духовенства (владыка Анатолий, опытный и правдивый архиепископ, протоиереи Сергий Гаккель и Михаил Фортунатто) встретилась с тобой и высказала свои недоумения, к которым я прибавил и свои критические замечания. Ответить нам ты отказался. Смущение, связанное с тобой, стало шириться и "темнеть". Ты начал, пользуясь всеми встречами с прихожанами, собирать вокруг себя почитателей и сторонников, все больше разделяя приход на "своих" и "иных". Я попросил тебя посещать провинциальные приходы, что ты и сделал очень успешно, однако и в них после твоих посещений началось разделение на "своих" и "чужих" не только среди мирян, но и среди духовенства.
Впервые после пятидесяти трех лет моего служения в Великобритании и Ирландии начало рождаться взаимное отчуждение. Ты начал ставить священникам на вид, что даже после многих лет служения они не удостоились церковных наград. (Я на самом деле в награды не верю, считая, что служить Богу и людям - самая большая честь, которая может выпасть на долю человека, и отмечал крестом лишь многолетнее служение и саном протоиерея многолетние труды.) Также ты обращал внимание священников на незначительность их "зарплаты" и на то, что некоторые из них совмещают служение Богу и людям с мирской работой, ввиду того что приходы в провинции немногочисленны и пастырское окормление верующих не может заполнить "рабочий день". Я сам несколько лет совмещал пастырское служение с работой врача в Париже. Денежная тема, как и тема о награждениях, стала играть роль, которой она раньше не играла. (Сам ты потребовал 40 тыс. фунтов.)
А теперь я хочу перейти на основную тему и сказать несколько слов о самой Сурожской епархии, являющейся "наследницей различных течений в истории современной Русской Церкви". До революции во всех столицах были посольские храмы, после революции их не стало, но зародились молитвенные центры либо в оставшихся часовнях и храмах (как в Париже), либо в домовых церквах. Они обслуживались духовенством, которое уже жило за границей, либо новоприбывшими изгнанниками. Их отличала крайняя беднота и пламенная русская православная вера в Бога и родину. Поколение моих родителей и мое поколение познали Бога "по-новому": до революции Бог пребывал "во славе" в церквах и соборах, здесь же Бог открылся нам как Изгнанник, преследуемый на нашей родине и "не имущий, где главу преклонити". В Нем мы с изумлением познали Бога-Изгнанника, Который все понимает, "ниже Которого никто не может быть унижен". В предельной бедноте домов и храмов Он жил среди нас, Он был нашей надеждой и силой, утешением и вдохновением. И из этих глубин прозвучал голос Бердяева, говорящий нам, что мы не побежденное стадо, но что Бог нас избрал, чтобы мы в немощи нашей принесли православие всему миру. И мы по-новому увидели и себя, и земли нашего изгнания. Мы нашли призвание в том, в чем раньше было неизбывное горе. И мы стали свидетелями православия и возлюбили нашу бедноту, которая открывала нам доступ к самым обездоленным.
Много лет спустя я встретил Патриарха Алексия I, будучи только что рукоположенным во епископы; он мне дал поручение: строить Церковь, которая была бы православной до самых своих глубин, чисто русской духовной и богословской традиции и была бы открыта всем, кто ищет Бога или Его еще не ищет, какова бы ни была их национальность и язык. В то же время и лондонский приход созрел для осуществления этого призвания. Умножились смешанные браки, дети стали менее свободно говорить по-русски. Мы тогда открыли школу, где преподавался русский язык и все предметы, которые связаны с русской культурой и православием. Мы обнаружили, что русская стихия дремлет даже в душах детей, для которых русский язык уже не был языком их мысли и речи. (...) Но смешанные браки числом увеличились, все больше мужей и жен уже не были русскими по происхождению (за все годы мы совершали браки на восьми языках). Тогда русскоговорящие члены прихода решили вводить в богослужения английский язык (...). Так вырос многоязычный, многонациональный приход чисто русской традиции. (...)
...ты, владыка, мог бы полностью включиться в работу, охватив и огромный наплыв новых русских эмигрантов. Но ты стал разделять одних от других, тогда как при прекрасном знании языков ты мог бы стать "всем для всех". Я тебя просил не вносить ничего нового в епархию, пока ты не впитаешь ту жизнь, которой она жива, но ты решил вести "свою" работу по-своему. На замечание одного священника о том, что ты меняешь нашу практику, ты ответил: "Он поступает по-своему, я - по-своему".
Такое строительство было возможно лишь при полной взаимной открытости всех членов прихода и епархии. Эта открытость требовала с самого начала готовности прислушиваться друг ко другу независимо от иерархического положения, ибо воля и истина могут открыться только через готовность слушать и слышать другого, кто бы он ни был. Этого ты не сумел принять. На критику ты отозвался негодованием, чувством унижения и обиды и отреагировал враждебным отношением к тем, кто не только имел право говорить с тобой без обиняков, но считал это своим долгом перед тобой и перед общиной, Церковью все высказывать без прикрас. Только на началах такой открытости надеялся я построить общину, состоящую из ответственных людей, не боящихся высказываться на все темы жизни. На этих началах мы строили приходские советы, приходские собрания, собрания священников, съезды епархии, архиерейские совещания, одним словом, все встречи, на которых каждый мог бы все сказать, что он думает, в уверенности, что будет услышан. Такой подход исключает всякую авторитарность ("с епископом не спорят"). Такой подход требует глубокого принятия другого не как иного, а как друга, как частицу Тела Христова.
После короткого времени твоего пребывания в нашей среде, когда взаимные отношения стали слишком натянуты, я решил созвать все духовенство на встречу, на которой каждый смог бы все высказать и на которой я сам вдумчивым обсуждением проблем смог бы водворить мир и открыть путь к открытости и крестному принятию друг друга. Я сознательно тебя на эту встречу не пригласил, чтобы все могло быть высказано и объяснено, чтобы открылся путь, быть может тернистый, но такой путь, по которому мы пошли бы, "взяв крест" и с готовностью собой пожертвовать ради тебя и друг друга. Увы! Кто-то дал тебе знать об этом собрании. Ты на него прибыл, разразился часовым докладом и погубил возможное единство. И сделал ты это, даже не снесясь со мной. Собрание стало стычкой, еще резче отделившей тебя и "твоих" от "других" и перепутавшей все в сознании многих, так как мирное обсуждение твоего положения и той бури, которая грянула в связи с твоим приездом, стало невозможным. До этого еще твои сторонники начали наводнять епархию полемической литературой, вербуя и священников и мирян в твой лагерь, при активном и вредном участии твоей матери (которая за все месяцы пребывания в Лондоне ни разу не подошла ко мне даже поздороваться). Весь упор такого собрания в том, чтобы верующие - ответственные православные - воссоздали то единомыслие и единодушие, которое было пошатнулось. Этому ты не дал сбыться, а только углубил разделение, радуясь, что "многие" стали на твою сторону, не понимая, что речь шла не о победе одних над другими, а о воссоздании того единства, которое существовало в течение 33 лет до твоего приезда. Мы создавали с трудом и верой ответственную, зрелую общину. За этот труд мы должны взяться заново. Ты оказался причиной (не только поводом) к разрыву. Мне пришлось после нашего разговора втроем (с тобой, владыкой Василием и мной) попросить тебя подать Святейшему прошение о переводе тебя на другую кафедру или должность. (...)
А теперь, не довольствуясь той смутой, которую ты произвел в сложной, но единой созревающей епархии, ты и твои сторонники решили вынести всю эту тьму в среду иноязычных недоброжелателей, только ожидающих повода затопить грязью нашу многострадальную Русскую Церковь. Епархия "в становлении" (в ней собрались различные национальности Христа ради, как в древней Церкви, кладущей начало будущей Православной Церкви Западной Европы, живущей верой и кровью мучеников Церкви Русской) будет воспринята как распадающаяся община, которая не устояла и забыла свое призвание.
В твоих публичных выступлениях меня прежде всего поразило непонимание встревоженности ответственных деятелей епархии. Владыка Василий, например, ждал твоего приезда, как и все мы, с открытым сердцем, надеждой на сотрудничество и с надеждой на будущее. Ты напрасно усмотрел у него недоброжелательность. Однако он вернулся из России после участия в твоей хиротонии в смущении. Ходили слухи о том, что, как только я уйду на покой, именно ты будешь назначен митрополитом Сурожским без году неделю после того, как стал епископом, самым младшим архиереем Русской Церкви. Это шло против всех наших ожиданий и было несовместимо с правилом об избрании архиерея епархией и принятием его Патриархией. (...) Ты сам по приезде сообщил мне ту же новость якобы со слов митрополита Кирилла, взявшего с тебя слово, что ты мне об этом ничего не расскажешь. Ты не счел возможным этого скрыть от меня как от своего духовника. Но когда в силу распространившихся слухов я поставил напрямик вопрос владыке Кириллу, то он мне ответил, что это ложь, что ничего подобного он тебе не говорил... Как избежать смущения?
Известие это, конечно, потрясло многих, усмотревших в нем то, что ты называешь "вмешательством Москвы". Причем не Патриарха, а именно ОВЦС , являющегося всего лишь административной инстанцией, а не иерархическим началом, которым может быть только Патриарх. (...)
Мы в свое время предоставили Патриарху набросок возможного устава, соответствующего и вселенским канонам, и постановлениям собора 1917-1918 гг., и, что немаловажно, законам Великобритании. Патриархия на нашу повторную просьбу рассмотреть и принять этот устав (если нужно, с небольшими поправками) ни словом не отозвалась. Мы предполагали безмолвное согласие, имея в виду слова, сказанные мне покойным Патриархом Алексием I: "Мы этот устав в данное время принять не можем, но живите по нему". Согласие, а не холодное отвержение без обсуждения. Но мы горько ошиблись: видимо, в твоем лице ОВЦС хочет безраздельно управлять всей русской диаспорой.
В течение десятилетий было невозможно пригласить кого-либо из России в нашу епархию из-за недоверия, которое внушали нам некоторые деятели, посещавшие нас из далекой, любимой, но все еще несвободной родины. Этим объясняется то, что у нас нет достаточного числа русских молодых священников. В этом также играют роль и стесненные денежные обстоятельства (много лет мы не хотели получать какую бы то ни было помощь из России, чтобы деньги не стали кандалами на наших руках и ногах, а главное, на нашей совести и свободе).
Все сейчас меняется, и кое-что можно было бы и пересмотреть. Но, во всяком случае, выбор священника должен быть, безусловно, за нами. Если бы ты приехал к нам священником и после нескольких лет осел бы окончательно и был бы нами принят, то не было бы теперешних проблем. (...)
Дорогой владыка, пожалей Русскую Церковь и вели своим сторонникам прекратить подрывную деятельность. Замолчим все, станем молить Бога о его мире и положим благое начало дальнейшему строительству Сурожской епархии и твоей новой деятельности на благо Русской Церкви вне пределов Великобритании и Ирландии. Да будет Христос посреди нас!